Картина четвертая

Кабинет секретаря обкома КПСС Ленинграда.

Начальственный стол, куда меньше декораций, но в то же время у стены лозунг «Долой министров-капиталистов!».

Стол настоящий, обкомовский, буквой «Т». Над ним – портрет Брежнева.

Выступает товарищ Свердлов – секретарь обкома Отрепьев. В стороне стоит телевизионная камера. Ее настраивают. За столом, спиной к нам, сидят еще три или четыре человека. В одном мы узнаем Грушева. Еще один – в кепке.

Свердлов. Москва поставила нам жесткие сроки. Чтобы завтра к полуночи все было взято, контрреволюция ликвидирована и городское хозяйство функционировало нормально. Так что никаких задержек. В девять ноль-ноль выходим на позиции. Тут же залп «Авроры». Кто отвечает за залп «Авроры»?

Поднимается Грушев.

Грушев. На «Аврору» я завтра с обеда. Лично займусь. Там ее надо по фарватеру провести.

Свердлов. Твои заботы. Мне важен результат.

Встает человек во френче. Оборачивается. Это Сталин.

Сталин. И учтите, товарищ Грушев, что вы – безымянный солдат партии. И завтра на вас будут направлены взоры и наших врагов, и всего прогрессивного человечества.

Грушев. Сделаю все от меня зависящее, товарищ Пупыкин.

Сталин. Забудьте временно мое имя. Кто я для вас сейчас?

Грушев. Вы для меня председатель революционного комитета, организатор Октябрьской революции товарищ Сталин.

Свердлов. Давайте не будем вступать в дискуссии, товарищи. У каждого из нас есть заслуги перед революцией, я тоже провел десятки лет в тюрьмах и на каторге. Продолжаем работу. Товарищ Ленин в двадцать два тридцать выходит из своей явочной квартиры и с помощью товарища Рахьи проходит в Смольный. Не заблудитесь?

Ленин. Надеюсь, товарищи, что выделенное вами сопровождающее лицо знает дорогу?

Вожди в комнате дружно смеются.

Сталин. Не беспокойтесь, товарищ народный артист. Не для этого мы вас из Москвы приглашали, чтобы вы заблудились.

Ленин. Смотрите, батенька, не сорвите революцию. Пролетариат этого не простит.

Свердлов. Только попрошу без этой бородки. Кепка, завязанная щека – правда жизни!

Ленин. А вот тут я с вами, батенька, категорически не согласен. Есть правда жизни, а есть правда истории или, скажем, правда вечности! Для дотошных гробокопателей истории может быть важнее, что я скрывался от ищеек Временного правительства без бороды и даже с завязанной щекой. Но для образа героического Октября я предпочитаю идти открыто, как я запомнился всему миру!

Сталин. Я не уверен, что наш вождь и учитель прав. Пускай история разбирается. А нам надо обеспечить безопасность Ильича. Есть борода, нет бороды – революцию это не сделает!

Ленин. Я эту бородку полгода отращивал.

Сталин. Снова отрастите. Что-то вы забываете, что мы находимся под пристальным вниманием враждебного окружения.

Свердлов. Голосуем, товарищи, кто за то, чтобы сбрить бороду Владимиру Ильичу Ленину? Большинство. Переходим к следующему вопросу.

Свердлов. Остался еще один вопрос, тесно связанный с предыдущим. В среде наших товарищей интеллигентов есть тенденция утверждать, что залпа «Авроры» на самом деле не было, и обвинять большевиков в мелкобуржуазном гуманизме. Так вот, мы посоветовались с товарищами из Москвы и решили – залпу быть! «Аврора» долбанет по этому Зимнему дворцу боевыми снарядами!

Грушев. Погоди, погоди, ко мне сегодня из Эрмитажа уже прибегали товарищи. Переживают за судьбу народного достояния. А что, если повредим?

Свердлов. Повредим – починим. Не в первый раз, Грушев. А от тебя я не ожидал такого оппортунизма.

Грушев. Может, достаточно холостого, а?

Сталин. А вот по этой части, товарищ Грушев, есть личное распоряжение товарища Брежнева: стрелять!