Подвал

Заплесневелый старый склеп начал увеличиваться в размерах, заодно обрастая новыми удивительными деталями. Когда трансформация завершилась, он превратился в роскошный сераль, которым не погнушался бы и султан, – с коврами, гобеленами и подушками. Жаровни источали благоухающий аромат ладана, в блестящих серебряных светильниках горело ароматное масло.

Торсби и Фетчен раскинулись на роскошных коврах, каждый в окружении восьми гурий.

– Очистите-ка для нас виноград, лапочки, – велел Торсби.

Обнаженная молочно-белая рука взметнулась в воздух, щелкнула большим и указательным пальцами с алыми ногтями.

– Боги, и впрямь чистый виноград.

– Все, что пожелаешь, о великий, – молвила гурия рядом с Торсби.

Лениво скользя рукой по обнаженному гладкому женскому телу, Торсби взял в рот виноградину, сладкую, тающую на языке. Вкус был изумительный – ничего подобного ему пробовать не доводилось.

– Господи, если этот чертов виноград такой, то какая же остальная еда?

– Какая, к шуту, еда? – спросил Фетчен, с трудом отлепив губы от ближайшей гурии.

И тут же облапил другую.

– Да, – согласился Торсби. – Тут не до еды.

– Что же ты медлишь, о великий? – спросила гурия с волосами цвета меда.

– В самом деле! – вторила ей светловолосая подруга. – Возьми меня, мой господин!

– Нет, возьми меня! – воскликнула темноволосая и темноглазая красавица.

– Нет, меня!

– Меня!

– Дамы, угомонитесь! – не выдержал Торсби. – В данный момент предложение явно превышает спрос. Кроме того, не хотелось бы очень быстро пресытиться. В смысле, чем дольше ожидание, тем сильнее страсть.

– Ты никогда не пресытишься, о великий, – сказала зеленоглазая брюнетка. – Твоя способность наслаждаться не имеет предела.

– Меня всегда удивляло, почему я так быстро испытываю прилив энергии после этого, – заявил Торсби. – Ты имеешь в виду…

– Да, великий. Ты можешь удовлетворить любое свое желание, вкусить все возможные наслаждения страсти, но сил у тебя не убавится.

– Черт побери! Ну, в таком случае…

Торсби оторвался от бутылки с вином – которая, кстати, не пустела, сколько бы он ни пил.

– Это относится к любым ощущениям, – сообщила ему рыжеволосая. – Вкус, прикосновение, звуки, запах…

– Ну-ну, посмотрим, – сказал Торсби. – С прикосновениями, я так понимаю, у нас все в порядке. Вкус? Может, стоит все же подзаправиться?

Немедленно появился огромный стол, уставленный яствами, которыми не побрезговал бы и шах шахов.

– Попробуй вот это, о великий.

– И это тоже, наш султан!

– И это!

– Давайте по порядку. – Он обмакнул хлеб в какую-то непонятную подливку, прожевал и проглотил. – Боги!

– Понравилось, великий? Если нет, можешь приказать сварить повара в его собственном жиру.

– Боги! Фетчен, попробуй это!

– Чего? – спросил тот с набитым ртом.

– Попробуй вот эту штуку! Невероятно.

– Ещё, о прекрасный!

Взгляд Торсби метался туда и обратно.

– Вон то, пожалуй… Да… Хорошо… – Он съел кусок приправленного специями мяса. – Боги милосердные! Великолепно! Так ел бы и ел целый день, – хватая то одно, то другое, бормотал Торсби с набитым ртом. – Фетчен… м-м-м… Тебе обязательно нужно… м-м-м… попробовать вон ту…

– Черт возьми! – Фетчен схватил вертел с мясом молодого барашка и откусил кусок. Глаза у него чуть не вылезли на лоб. – Вот это да!

– Какие ещё ощущения желаете испытать, наши господа, великий и прекрасный?

Торсби повернулся к гурии с медово-янтарными волосами.

– Даже не знаю, что и придумать. Предлагай!

– Ну, мы ведь только начали, великий. Ты хотел бы поразвлечься немного во время еды?

– Отличная идея! – с энтузиазмом воскликнул Торсби, снова набивая рот. – Давай, детка.

– Что ты предпочитаешь, о великий?

– А какой у меня выбор?

– Музыканты, певцы, акробаты, фокусники…

– Давай танец живота, ха!

– Каждый твой каприз – закон для нас, о могущественный властелин!

В сопровождении музыкантов появились девушки, исполняющие танец живота. Каждая по красоте не уступала остальным гуриям и была столь же соблазнительна. Они извивались и покачивались; браслеты звенели, медные тарелки стучали друг о друга, барабаны били, дудки гудели.

– Фантастика! – воскликнул Торсби.

– А когда они надоедят, ваше великолепие, достаточно просто махнуть рукой, и они исчезнут.

– Ни за что! Пусть их будет побольше, и пусть каждая вихляется сладострастнее прежних. Такова моя воля! – Торсби отпил ещё глоток амброзии. – Похоже, я приобретаю в этом деле сноровку.

– Слушаем и повинуемся! – хором воскликнули гурии.

– Давайте только внесем немного разнообразия. Пусть появятся… чечеточники там или кто-нибудь в таком роде. Хоровое пение тоже неплохо. Артисты варьете.

– Все твои желания будут исполнены, о великий и могущественный султан.

– Вот это по мне. Согласен, Фетч, старина? Эй, Фетч? Ох, Фетч!

То, что недавно было Фетченом, превратилось в груду обнаженной плоти, красиво обрамленную разнообразной едой.

– Ну ты даешь, – пробормотал Торсби себе под нос.