21

Микропроповедь

— На хрен маленького попа! — Президент Эвелл проверил свое местонахождение. — Мы выиграли почти милю. Недурно, правда?

Джерри оглядел поврежденные экраны.

— Если тут все правильно, то вы отодвинули границы США в глубь территории почти до Род-Айленда.

— Это только начало. — Президент Эвелл не выглядел молодо. Его лицо покрылось пятнами и приобрело особый сероватый оттенок, как будто покрылось тонким слоем кофе. Джерри подумал, что это, возможно, какая-то форма проказы. Число больных в Южном Нью-Йорке неимоверно возросло. В короткий период, когда у власти стоял один из полководцев, были предприняты попытки мобилизовать врачей, но лекарства оказались поддельными. — Вашингтон сделал такое не в один день.

Джерри вдруг пришло в голову, что Старик покрывает свою кожу известью. Лично он в данный момент не видел в этом смысла. В конце концов сейчас существуют семнадцать черных самопровозглашенных президентов Соединенных Штатов, не считая приблизительно сорока латинов, европейцев и азиатов, большинство из которых контролируют маленькие островные территории размером примерно с остров Уайт [100]. Он поднял голову, когда князь Лобковитц откинул край палатки и вошел в Портапент.

— Мы почти готовы снова захватить Нью-Джерси. — На глазах у Джерри кожа президента Эвелла медленно меняла цвет. С таким явлением Джерри не сталкивался с начала семидесятых. — Если двигаться такими темпами, то к Пасхе будем в Питсбурге. А в День Благодарения мы сядем за столы с индейкой в Балтиморе.

— Может быть, ваш оптимизм немного преувеличен?

— Отнюдь нет, если у вас есть Анафема. — Эвелл осветил чистый бланк.

— А у вас есть Анафема?

— Она в пути. — Эвелл взглянул на Джерри и подмигнул. — Если ваш разумный брат прибудет благополучно, а, монсиньор Джерри?

Князь Лобковитц поджал губы. Джерри видел, что его старинный друг теряет самообладание.

— Президент рассказывал мне, как Альфред Великий начинал с таких же неудач, когда у него подгорали лепешки и все такое [101], а закончил он созданием Британской империи.

— Можно вспомнить много историй о том, как люди поднимаются с самого дна, — согласился Лобковитц.

Джерри ухмыльнулся.

Негромкий взрыв, сравнительно недалеко.

Когда президент отыскал свою трость, все вышли наружу. В лагуну попал артиллерийский снаряд, взрыв покрыл новым слоем грязи сборные дома и прикрытые холстом развалины президентских укреплений.

— Черт! — Эвелл осторожно достал сигару. — Кто бы это мог быть, дьявол его раздери?

Джерри указал на пенящееся водное пространство. Вначале он подумал, что над поверхностью торчит шпиль храма, но эта штука приближалась к ним и делалась все выше. А потом, с шумом и ревом атомных аварийных устройств, субмарина начала подниматься, расшвыривая пластиковые бутылки, картонные пакеты из-под молока, обломки компьютеров и прочие отбросы, обычно беспечно покачивающиеся на поверхностях водоемов Америки.

Президент Эвелл заулыбался. Он увидел две Анафемы, установленные на крыше боевой рубки. Их не нужно было прятать. Они действуют не так.

— Вижу, Джерри, ваш брат справился!

Джерри не ответил. Он дожидался остановки субмарины. Когда крышка люка стала с шипением открываться, он вздохнул. Запах лаванды он узнал сразу.

Майор Най с трудом выбрался из люка и встал на палубе. Он крепко держался за поручень и махал белым платком.

— Прошу прощения за взрыв. Старушка весьма прихотлива. Мы считали, что мы просто останавливаем двигатели. Руководство упало за борт, когда я захотел посмотреть, как выдвигать перископ. Надеюсь, никто не пострадал?

Князь Лобковитц пересек пляж и остановился у кромки воды.

— Хотелось бы верить, что ее величество пребывает в добром здравии.

— Между нами говоря, старичок, она всегда была никудышным моряком. — За спиной Ная начал рывками подниматься электронный флагшток. Послышался глуховатый щелчок, и появился защищенный от ржавчины «Юнион Джек» [102], подобный сувенирному чайному подносу.

— Надо полагать, вы здесь в качестве дипломатических представителей? Добрый день, монсиньор Корнелиус. Добрый день, президент-генерал. Без сомнения, вы понимаете, что я требую возвращения этой территории от имени ее полноправной правительницы, нашей доброй королевы Глорианы Второй. Я обязан просить вас воздержаться от оскорбительных выражений, использования оружия и не чинить препятствий. — Он поморщился, заставляя себя остановиться. — Полагаю, это все. Вас здесь только трое?

— Трое здесь — и еще десять тысяч идут на нагруженных Анафемами до планширов [103] судах из Джорджии. Семнадцати макинтошей будет достаточно, чтобы сдуть вас с нашей воды, Джонни Красный Мундир [104]. — Эвелл принялся сверяться со своими записями. — Полагаю, так они и поступят, сэр.

Джерри никогда не переставал восхищаться трезвомыслием американцев. Они в самом деле верят, что, если будут говорить достаточно жестко и проявят достаточную силу воли, произойдет то, чего они желают. Даже и сейчас он почувствовал, что готов поддаться самоуверенности Эвелла.

— А пока я хотел бы поинтересоваться, — произнес майор Най почти извиняющимся тоном, — не соблаговолите ли вы подняться на борт. Нам нужно, чтобы Анафема немного поработала над этими руинами. Нет смысла что-либо строить, если ты не заложил добрый фундамент.

— Давно я не слышал речи, в которой было бы так много здравого смысла. — Президент Эвелл отвесил изысканный поклон. Он также осознал смертоносную реальность того, что было ему предложено. — Мой народ всегда помнил о том, что Великобритания объявила рабство вне закона на пятьдесят лет раньше, чем Соединенные Штаты.

Стараясь уберечь руки от влаги, президент-генерал вошел в воду и направился к лодке. Джерри был заинтригован. Корпус лодки был выкрашен в защитный цвет, но бесформенные пятна на нем имели тот же оттенок, что и пятна на коже бывшего президента.

Эвелл не прекращал ораторствовать:

— Мне думается, я пребывал бы в куда большем согласии с самим собой, если бы был, скажем, просто правителем небольшой колонии. Территории, с которой можно было бы справиться. Как вам известно, у меня имеются некоторые британские награды. Осмелюсь предположить, что они чего-то стоят.

— О, не сомневайтесь, старичок. — Майор Най любезно подбадривал его. — Вы же не мятежник.

Джерри, довольный, что фарс разрешился так счастливо, не мог отвести взгляда от горизонта.

Еще остается шанс, что Фрэнк перехитрит их всех и сдержит слово.

Теперь президент Эвелл, энергично работая руками, приближался к лодке вплавь. Майор Най бросил ему канат и посмотрел на остальных.

— Не желаете подняться на борт, джентльмены? Здесь может стать шумновато.

Джерри покачал головой.

— На мне последняя добротная пара сапог. А за нитками в наши дни приходится следить, вы согласны?

Князь Лобковитц пожал плечами и побрел обратно, к противоположному берегу небольшого острова.

— Возможно, мы сумеем засечь макинтоши на достаточном расстоянии.

Когда Джерри присоединился к нему, на крыше боевой рубки появилась Трикси Браннер.

— Ты не идешь к нам, Джерри?

Старый террорист покачал головой. Власть как таковая никогда не привлекала его. А в эти дни нет ничего интересного — такого, чем можно было бы заняться.

Князь Лобковитц уже запустил мотор, когда Джерри добрался до пляжа.

— Если повезет, мы можем пересечь Атлантику за пару дней. Боюсь, нам понадобятся сандвичи. Микроволновка на последнем издыхании. — Когда они уселись, Лобковитц закрыл серебряно-платиновый кожух. — Эти штучки дороговаты, но сделаны на совесть. Французская работа?

— Изначально да, — ответил Джерри, включая ротор. — Но наша машина китайская. К делу, князь! Чем скорее она разогревается, тем быстрее остывает. — Он потянулся и зевнул. — Хорошо опять оказаться в старой гондоле. Дом там, где наше сердце.

Князь Лобковитц нажал на кнопку «Хайдеггера».

— Вы всегда оставались романтиком, монсиньор.