Глава двадцатая

Как Макгилл узнал о живых колоколах

Стоя позади Элли на тронной палубе и наблюдая, как она ворует печенье, Макгилл старался обуздать бушевавший в душе гнев. Никто раньше не осмеливался даже взять в руку принадлежавшие ему бисквиты. Он очень рассердился, но почему-то решил не срывать злость на Элли. Он уже успешно преодолел четыре уровня, оставалось всего восемь. Если он не сдержится и в порыве гнева выбросит девочку за борт, ему никогда не научиться управлять живыми людьми. Но, с другой стороны, Макгилл понятия не имел, как еще можно реагировать. Ему известен был только гнев. Оставалось лишь молча смотреть.

Элли его не видела, но вдруг спина ее напряглась, она обернулась и посмотрела на него. В этот момент Макгилл заметил знакомый огонек страха в ее глазах. Впервые за время их знакомства Элли выдала свои чувства. Раньше, видя, что она его совершенно не боится, Макгилл не знал, что и думать, но теперь он расстроился, поняв, что она все-таки испытывает страх. Он уже не хотел пугать ее. Почувствовав, что становится сентиментальным, Макгилл еще больше расстроился.

— Что ты делаешь?! — спросил он громовым голосом, похожим на рев потревоженного тигра.

Продолжая смотреть на него, Элли открыла рот, чтобы ответить, но так ничего и не сказала. Макгилл понял тайный смысл этой паузы — Элли собиралась соврать. Он осознал, что не сможет сдержать гнев, если она попытается обмануть его. Он выбросит ее за борт с такой силой, что она перелетит море и ударится о землю, как пушечное ядро.

Вдруг, спустя несколько секунд, Элли расслабилась, опустила плечи и заговорила спокойным будничным тоном:

— Я только что узнала, что содержится в бисквитах «Фортуна», и хотела проверить, правда ли это. Кажется, я слишком увлеклась.

Ее слова показались Макгиллу столь правдивыми, что он нашел в себе силы сдержать гнев. Ссутулившись, он преодолел разделявшее их пространство, как всегда, неуклюже ступая и не сводя с девушки один глаз. Второй был прикован к плевательнице.

— Дай руку, — потребовал он и, когда Элли отказалась подчиниться, схватил ее за локоть, заставив разжать кулак.

— Что ты хочешь сделать? — спросила Элли.

Он не ответил. Засунув свободную руку в плевательницу, Макгилл достал печенье, положил на ладонь Элли и обхватил клешней ее пальцы, а потом надавил на них.

— Давай посмотрим, что судьба приготовила нам двоим, — сказал он.

Макгилл сжал клешню так сильно, что затрещал не только бисквит, но и костяшки пальцев Элли. Отпустив руку, Макгилл вытащил из горки крошек на ладони Элли смятую бумажку и разгладил ее острыми когтями: «Умение прощать помогает судьбе не сойти с рельсов».

Макгилл почувствовал, что гнев оставляет его. Предсказания никогда не обманывали.

— Отлично, — сказал он. — Я прощаю тебя.

Он уселся в трон и почувствовал, что доволен собой.

— Чтобы я тебя сегодня не видел.

Элли повернулась и собралась было уйти, но остановилась у края палубы.

— Умение прощать — тема пятого урока, — сказала она, прежде чем исчезнуть.

Призрачная голова Элли работала в форсированном режиме. Она объявила Макгиллу тему пятого урока, повинуясь импульсу, в тот момент ей показалось, что нужно сказать именно это. С другой стороны, думала Элли, какая разница? Можно было сказать все, что угодно, потому что на самом деле никакого пятого урока просто не существовало! Да и толку от ее выдумок, похоже, было мало. Она выиграла время, это верно, но ни на йоту не приблизилась к цели своего пребывания на корабле. Элли по-прежнему не знала, как освободить друзей. Если и есть какая-то надежда, то лишь на то, что ей удастся-таки отыскать слабое место Макгилла. Но у Элли давно уже родилось подозрение, что если у него таковое и было, оно лежало в области, о которой он отказывался говорить.

— Почему Макгилл старается держаться подальше от Нью-Джерси? — спросила она Сморчка в момент, когда никого из членов команды поблизости не было.

— Он не любит об этом рассказывать, — ответил мальчик.

— Поэтому я спрашиваю тебя, а не его.

Сморчок замолчал и дождался момента, когда проходившие мимо матросы скрылись за углом. Когда они ушли, Сморчок заговорил шепотом:

— Он избегает заходить лишь в одно место, находящееся в этом Штате, — сообщил Сморчок. — А именно — Атлантик-Сити.

Элли знала этот город. Он был своего рода Лас-Вегасом Восточного побережья: там были расположены многочисленные казино и отели, пляжи с променадами, кишевшими жульем, и магазинчики с так называемыми солеными конфетами.

— И с какой стати Макгилл боится этого города?

— Он там потерпел поражение, — объяснил Сморчок. — Это случилось на Стальной набережной, в парке развлечений. Там две такие набережные, ты, может, слышала. Они были уничтожены пожаром много лет назад и попали к нам. Стальная набережная и Скаковая. Там поселилась банда «Мародеры с набережной», самые крутые ребята среди призраков, наверное. Самая серьезная группировка за всю историю Страны. В общем, Макгилл решил напасть на них лет двадцать назад, но они не сдались. Драка была такая, что небу было жарко, и в итоге они сбросили в море всю команду, а самого Макгилла взяли в плен.

— Взяли в плен Макгилла?

Сморчок утвердительно кивнул маленькой головой.

— Они отвели его на Скаковую набережную и привязали к башне для спуска с парашютом за ноги. И он болтался там вверх-вниз целых четыре года… Пока один из Мародеров не стал предателем и не освободил его.

— Я поражена тем, что он тебе об этом рассказал.

— А он мне не рассказывал, — сказал Сморчок. — Я его и освободил.

Сообщив эту поразительную новость, Сморчок внимательно посмотрел Элли в глаза.

— Я ответил на твои вопросы, — заявил он. — Теперь я сам хочу тебя спросить кое о чем. Мне нужно знать, действительно ли ты учишь Макгилла управлять людьми.

Элли постаралась ответить на вопрос со всей возможной осторожностью:

— Ну, знаешь, он этого хочет.

— Макгилл не обязательно должен получать то, что хочет.

Такой реакции Элли от Сморчка не ожидала.

— Но… разве ты не хочешь, чтобы твой хозяин обладал такими навыками?

— Он мой капитан, не хозяин, — поправил ее Сморчок с некоторой долей возмущения в голосе.

Он на секунду задумался, посмотрел в пол, потом снова взглянул Элли в глаза. В его взгляде читалась сила воли, необходимость сообщить что-то важное и, быть может, даже желание обвинить в чем-то Элли.

— Я не слишком много помню о том времени, когда был живым, но точно знаю, что мой отец, хотя, может, это была и мать, работал в сумасшедшем доме.

— В психиатрической больнице, — поправила его Элли.

— В те годы, когда жил я, такими красивыми словами сумасшедшие дома не называли. Иногда, я помню, мне приходилось там бывать. Люди, которых там держали, были очень больны. Но некоторые были не просто больными. Они были одержимыми.

— Все изменилось, — снова прервала его Элли. — Теперь так не говорят.

— Да не важно, что теперь говорят. От этого ничего не меняется.

Сморчок прервался, чтобы поразмыслить. Элли попыталась представить, как выглядел сумасшедший дом в былые времена, но не смогла. Наверное, ужасно, подумала она.

— Даже когда я не знал о существовании Страны затерянных душ, то мог отличить душевнобольных от одержимых. Все написано у человека в глазах. Мать, или отец, не помню, говорила, что одержимость — это миф, но ты знаешь, что это не так, ведь ты сама это делала.

— Я никого с ума не свела.

— Согласен, — сказал Сморчок. — Но, наверное, если бы я сейчас был живым человеком, из плоти и крови, мне было бы ужасно не по себе, если бы я узнал, что тварь вроде Макгилла завладела моим телом.

— А почему это тебя волнует? Наоборот, если он займется порабощением людей, он уйдет из Страны затерянных душ, а ты станешь капитаном.

— Я не родился капитаном, — ответил Сморчок с легким подобием улыбки на лице. — У меня голова для этого маловата.

Элли вернулась в каюту и легла на кровать, размышляя о том, что сказал Сморчок. Она не могла думать ни о чем другом, только о двух набережных и поражении Макгилла. Наконец у нее появилась идея. Она поняла, как можно попытаться победить чудовище снова или, по крайней мере, отвлечь его от происходящего на борту, чтобы она могла исчезнуть, прихватив Ника и Лифа. План был чрезвычайно прост и очень опасен, но Элли не могла придумать ничего лучше.

Теперь оставалось найти узкую полоску бумаги и… печатную машинку.

Макгиллу никогда никто не нравился, но последнее время он стал подозревать, что, если такое вообще может с ним случиться, он стал слишком уж неравнодушен к Элли. Это его расстроило — он знал, что Элли бросит его и сбежит с друзьями, как только подвернется подходящий случай. Но Макгилл верил в силу шантажа. Пока он размахивает ее свисающими с потолка друзьями, как морковками, перед носом девочки, она будет делать то, что нужно ему. Макгилл знал, что доверять ей не сможет никогда, но для него доверия давно уже не существовало как такового — оно кануло в лету вместе с другими человеческими качествами. Если он кому-то и доверял, то только себе, да и то частенько с сомнением относился к некоторым своим мыслям. К примеру, его мучило подозрение, что он поверил в двенадцать шагов, предложенных Элли, только потому, что уж очень хотел научиться овладевать людьми. А может, и того хуже? Вдруг он поверил в программу лишь по причине того, что Элли ему нравилась?

Доверять себе в этом вопросе он уже не мог и пришел к выводу, что необходимо проверить честность Элли. Однажды, когда ее не было на верхней палубе, он подозвал к себе здоровенного малого, которого все называли Молотилкой. Парень отличался не только могучим телосложением — ему «повезло» умереть дома, во время тренировки с боксерским мешком. При этом он был одет в костюм профессионального борца. Макгилл часто брал его с собой на берег, чтобы пугать новичков, которые еще не успели понять, что боль и физическая сила не имеют в Стране затерянных душ особого значения. Однако в тот день Макгилл приготовил для Молотилки другое задание.

— Возьми двух матросов и шлюпку, — сказал ему Макгилл, объяснив суть миссии. — Отправитесь на берег ночью, когда другие члены команды будут сидеть внизу. Никому ничего не рассказывай, а когда найдешь то, что мне нужно, отправляйся в Рокавей Пойнт. «Морская королева» будет стоять там, пока вы не вернетесь.

Молотилка почтительно поклонился и ушел. Ему было приятно получить такое важное задание.

Макгилл откинулся на спинку трона и глубоко задумался, по обыкновению теребя когтями драгоценные камни, которыми были украшены ручки кресла. Если экспедиция Молотилки увенчается успехом, вскоре он узнает, обманула его Элли или нет.