Самсонова Анастасия Александровна

Золотые крылышки для Нила фон Вальтера

Часть первая

Резкий старт

Глава I

'Л в кубе'

Нил стоял у огромного иллюминатора и задумчиво смотрел на звезды. От сюда, с Порта Земли, они казались намного ближе и ярче. Руку протяни и достанешь любую из них.

— Кадет Нил Илларион фон Вальтер? — вывел его из задумчивости незнакомый голос.

— Да?

Незаметно подошедший сзади белокурый матрос в идеально черной форме Военно-Космических Сил поспешно спрятал в карман электронную карточку с голографическим изображением Нила и обыденным движением руки отдал честь:

— Мне приказано проводить вас на 'Кентавр', следуйте за мной.

Нил подхватил свой планшет, набитый электронными и голографическими карточками, а так же документами из академии, и поспешил за своим провожатым. Пробираясь сквозь толпу туристов, иммигрантов, их родственников, детей и просто зевак, он от души порадовался, что на станции его встречали, иначе новоиспеченному кадету пришлось бы не один час разыскивать свой корабль.

Орбитальная станция Порт Земли была не просто большой, а огромной, с невероятным количеством переходов, поворотов и тупиков. Она представляла собой замкнутое кольцо, в центре которого находилась большая сфера, где располагались импульсно-корпускулярные гравитроны. Благодаря им и центробежному эффекту при вращении 'кольца' и 'сферы' на станции обеспечивалась сходная с земной гравитация.

Семь лет назад несколько молодых людей решили пошутить и, незаметно проникнув в машинное отделение, отключили их. Что тут началось! Все, что не было привинчено, или прибито тут же взлетело к потолку. Люди, багаж и мебель барахтались в невесомости около часа, потому что главный техник никак не мог пробиться к своему хозяйству сквозь горы летающих препятствий. Единственные, кто получил от этого удовольствие, были дети, и еще, пожалуй, животные: всю галактику обошел сюжет журналиста, в котором маленькая лохматая собачка самозабвенно гоняется за постоянно улетающей от нее сосиской.

Кольцо станции условно делило 'сферу' на два уровня: первый и второй. Именно на втором уровне и были выделены шлюзы для военных кораблей. Но основная часть станции все же предназначалась для тяжелых грузовых барж и пассажирских лайнеров.

Между шлюзами с наружной части сферы и служебными помещениями внутри, располагался широкий коридор, который выполнял функцию главного проспекта. Он вечно был переполнен спешащими электромобилями-такси, гуляющими туристами и громоздкими транспортниками, перевозившими багаж пассажиров. По его периметру находились бары, кафе, рестораны, гостиницы и даже бордели. Это был целый город, в котором легко можно было заблудиться.

Следуя за своим провожатым, Нил повернул в сторону 'военных' шлюза, поднял глаза и просто обомлел. За высоким, почти в полный рост человека, иллюминатором он увидел огромный белоснежный корабль пришвартованный к станции. Золотистыми буквами на борту сияла надпись: 'Кентавр'.

Он был таким большим, что за ним практически не было видно стабилизирующего кольца станции. И только небольшой кусочек космоса просматривался справа. Там, за громадой военного крейсера и кольца станции блестели огни магистральных маяков и приближающегося к Порту Земли шаттла.

У входа на шлюз корабля стояла довольно внушительная охрана, которая должна была предотвратить попадание на военный крейсер посторонних. Высокий накаченный младший лейтенант с явно славянской внешностью откровенно скучал на посту, время от времени поглядывая на двух своих подчиненных, застывших за его спиной подобно каменным статуям. Подчиненные не как не реагировали на эти взгляды, стойко перенося скуку дежурства. А вот офицер уже судя по всему перепробовал все на свете и в данный момент отчаянно боролся с зевотой. Очевидно, что ему чертовски хотелось завалиться на кровать и вставить в уши стэры с любимой музыкой, или фильмом. Однако несмотря на скуку дело он свое знал и моментально насторожился, едва заметив приближающихся к переходному шлюзу 'Кентавра' людей. Подойдя к дежурному офицеру, матрос, сопровождавший Нила, отдал честь и доложил:

— Кадет Нил Илларион Фон Вальтер и Генрих Рогов.

— Предъявите документы, — холодно отозвался младший лейтенант.

Нил тут же протянул ему яркооранжевый эльдиск, который заранее достал из планшета. Прежде чем вставить его в приемное устройство миникомпьютера лейтенант внимательно просканировал закрепленные на нем лазерные печати ВКС и Академии. И только убедившись в том, что диск неподделан соблаговолил наконец обратить внимание на Нила:

— Не двигайтесь и смотрите прямо в середину экрана — произнес он, быстро повернув в сторону Нила монитор своего компьютера, закрепленный на подвижной панели. Нил едва успел увидеть на нем сходящиеся в середине круги, как тут же на мгновение был ослеплен быстрой вспышкой света. В ту же секунду компьютер выдал свое заключение о том, что перед ним действительно стоит Нил фон Вальтер. 'Главное, что не Верблюд!' — пронеслось в голое у новоиспеченного кадета. На этом собственно идентификация его личности была завершена.

— Все в порядке, — сказал лейтенант, возвращая ему эльдиск, — Вас проводят на мостик. Рогов, займись этим.

Сопровождавший Нила матрос, имя которого он уже успел позабыть, тут же отдал честь и передал лейтенанту свой эльдиск. Его проверка была уже чистой формальностью, и через пару мгновений они вошли в первую шлюзовую камеру. Почти сразу же позади зловеще зашипел пневмозамок. К счастью, поскольку давление на корабле и на стации было одинаковым переход из шлюза в шлюз не занял много времени. Если бы пришлось ждать пока в один из них закачается воздух, то на это ушло бы минимум полчаса.

Ступив на корабль, Нил едва успел оглядеться (вокруг был лишь однообразный коридор), как тут же поспешил за матросом, который должен был провести его к капитану. Считалось, что ни один член экипажа не имеет права приступить к своим обязанностям до того, как представиться командиру. Это правило распространялось даже на простых матросов. Что уж говорить о строевом офицере, пусть даже самого младшего звания!

Мостик 'Кентавра', как и на всех судах схожего класса располагался в самой защищенном месте — в середине корабля, на третьей палубе.

И чем ближе Нил подходил к нему, следуя за своим провожатым, тем больше волновался. Какое впечатление он произведет на капитана? А вдруг тот с первого взгляда его невзлюбит? Конечно это было глупо, но именно этот страх мучил Нила последние два дня, и именно из-за него он сегодня встал на два часа раньше и потратил все это время на то, чтобы привести себя в порядок, хотя и до этого его форма была идеальна!

Наконец Нил оказался перед большой дверью-стеной на пневматическом замке.

Мостик!

Связавшийся с капитаном дежурный офицер уже передал тому информацию о новом кадете, поэтому дверь перед Нилом практически сразу с легким шипением поползла вверх. Сразу за ней оказалась небольшая шлюзовая камера. 'Это для того чтобы спасти офицеров на мостике, если разгерметизируется весь корабль', - вспомнил Нил уроки в академии. Поскольку в данный момент разгерметизация 'Кентавру' не грозила, то дверь с другой стороны шлюза поднялась одновременно с первой и Нил с волнением ступил на капитанский мостик.

И оказался в большой комнате без стен. Точнее вместо стен мостик отделялся от окружающего его космоса и остальной части корабля огромными экранами, на которые проектировалось все, что происходило за пределами крейсера. Эти экраны были расположены таким образом, что бросив на них всего один мимолетный взгляд любой, кто находится на мостике, мог видеть все что происходит справа, слева и самое важное, прямо по курсу корабля.

Основное пространство мостика было занято многочисленными голографическими приборными панелями, переливающимися всеми оттенками радуги, и полупрозрачными креслами-манипуляторами, которые мгновенно подстраивались под фигуру сидящего в них человека. Все это великолепие инженерной мысли дублировалось, отражаясь в почти зеркальном полу темно-коричневого цвета.

Восхищенный Нил, едва сделав пару шагов восторженно замер. Модели в академии, на которых он учился пилотированию, и отдаленно не были похожи на этот мостик!

Но насладиться этим великолепием ему не дали. Потому что в этот момент с одного из кресел поднялся стройный подтянутый человек с седыми висками и в капитанской форме.

Царь и бог на 'Кентавре' — капитан Эдвард Мактаф!

Он с первого же взгляда поразил Нила своей величавостью и невозмутимостью. Высокий стройный командир, которому на вид можно было дать лет сорок-сорок пять, предстал перед кадетом в идеальной черной форме Военно-Космических Сил, украшенной блестящими погонами и золотыми аксельбантами. Казалось, ему абсолютно безразличен и этот мальчишка-кадет, и командование, приславшее его на корабль для прохождения практики.

— Ну, что ж, — произнес Мактаф после тщательного изучения электронного листа аттестации Нила, — судя по всему, вы не спали на уроках в академии.

Эта точка зрения была явно занижена. Ведь Нил был отличником! И входил в пятерку лучших учеников академии! Он мог бы быть и первым, если бы не навигация. Ах, эти чертовы теоретические поправки курса, учитываемые при полете в другие системы! Из-за них Нилу на выпускном экзамене снизили на полбала оценку. Всего лишь полбала, и он скатился с первого места на третье! Ну да ничего! Ведь его все-таки отправили проходить практику на военный корабль, и к тому же не самый маленький. Конечно это не 'Принц Уэльский', о котором мечтал каждый курсант академии, и на который отправили его соперника, но и не толстый, неповоротливый торговый транспортник, доставшийся лентяю и лоботрясу Джейсону Кортни.

После академии каждому курсанту присваивалось первое офицерское звание. Став кадетами и получив права и обязанности строевых военных, все выпускники направлялись для прохождения практики на какой-либо корабль. Длительность этой практики теоретически была не ограничена. То есть могла длиться и несколько дней, и несколько лет, а то и десятилетий. Заканчивалась она только после присвоения кадету звания младшего лейтенанта, и ни кто не взялся бы предсказать, сколько пришлось бы дожидаться этого вожделенного звания. Но как правило года через четыре, его получали все.

Исключение составляли кадеты, проходившие практику на военных кораблях, они добивались заветных погон с серебряными крылышками в два раза быстрее. И уже к началу третьего года не только становились лейтенантами, но и получали награды.

Объяснялось это не только тем, что на такие корабли посылали лучших из лучших, но еще и тем, что военные корабли чаше сталкивались с пиратами и непредвиденными ситуациями, в условиях которых новоиспеченным офицерам было легче себя проявить. Легендарный флагман 'Принц Уэльский', которым командовал адмирал Грант, был хрустальной мечтой каждого кадета, в том числе и Нила Иллариона Фон Вальтера. Но эта чертова навигация!

Мактаф, порывшись в своем компьютере, скачал с карточки Нила все данные, после чего произнес:

— У дежурного офицера узнаете, какую каюту вам выделили. Сегодня еще можете отдохнуть и разложить вещи, а завтра приступайте к своим обязанностям.

— Есть! — отсалютовал Нил и, лихо развернувшись, щелкнул каблуками, строевым шагом покидая капитанский мостик.

Дежурным офицером оказался именно тот младший лейтенант, который проверял документы Нила у шлюза 'Кентавра'. Как позже узнал Нил, его фамилия была Антонов, и он только на вид казался очень тихим и спокойным. Выслушав Нила, Антонов невозмутимо пожал плечами:

— Я не могу покинуть пост для того чтобы проводить вас к каюте. А если отпустить вас так, то вы наверняка забредете куда-нибудь в машинное отделение, или энергетический отсек. Так что придется подождать пока не кончиться моя вахта.

— А это долго, — неуверенно поинтересовался Нил.

Ему совсем не улыбалось проторчать здесь неизвестно сколько времени только для того, чтобы его потом, как барана, отвели к заветной двери. К тому же он подозревал, что дверь эта находится где-нибудь в десяти шагах прямо по коридору. Это было бы как раз шуткой в духе академии. А Нил терпеть не мог такие шутки!

— Я всего несколько минут как заступил на вахту, — с абсолютным безразличием в голосе отозвался Антонов, — А дежурство на военных кораблях длиться четыре часа, — с какой-то ехидцей, как показалось Нилу, добавил он.

После этих слов новоиспеченный кадет уже не сомневался: его каюта где-то здесь, рядом! Но чтобы попасть туда придется либо выставить себя полным дураком и четыре часа проторчать на пирсе, либо плутать по всему кораблю, выставив себя дураком ни чуть не меньшим. Наверняка это была стандартная шутка! Более того, Нил даже не удивился бы узнав о том, что одна половина экипажа уже успела заключить пари с другой половиной о том, как долго он будет добираться до заветной двери.

Тем не менее, поразмыслив, он решил, что лучше всего было бы узнать у Антонова максимум информации и попытаться отыскать ее самому. Все дело в том, что он как-то слышал о подобной шутке. Она заключалась в том, что по прошествии четырех часов, когда вахта Антонова закончится и его сменит кто-нибудь другой, в ответ на свой вопрос Нил получит такое же невозмутимое пожатие плеч и заявление, что поскольку капитан приказал ему узнать местонахождение каюты у дежурного, то к дежурному ему и надо обращаться. Ну а новый дежурный снова сообщит Нилу, что не имеет права покинуть вахту и что Нилу придется подождать!

Поэтому, недолго думая, он попытался узнать у Антонова, где же именно находится его каюта.

— Ладно, — нехотя ответил тот, сейчас посмотрим. Он набрал на компьютере какие-то данные и через мгновение сообщил, — Третья палуба, 'А' сектор, каюта номер тридцать два. Вот ключ, — подал он Нилу небольшой плоский прямоугольник, на котором было выбито несколько букв и цифр: IIIp-'A's-32, - И код доступа, — отдал он ему электронную карточку, где значилось, что кадет фон Вальтер имеет право посещать любые палубы и отсеки 'Кентавра'.

Поблагодарив, Нил направился на поиски. Как он и подозревал это оказалось не сложно.

На 'Кентавре' было пять палуб, так что третья определялась без проблем, она находилась посередине корабля и была самой большой. Найти 'А' сектор тоже было не трудно. Памятуя, о том, что именно эта буква — первая в большинстве алфавитов, Нил логично предположил, что это будет самый первый от выхода сектор. Так оно и оказалось. Едва он поднялся на третью палубу, как прямо перед его глазами выросла надпись: 'SECTOR 'А'. Гадать о ее значении не приходилось.

Но здесь перед ним встала новая проблема: в коридор 'А' сектора выходило довольно много кают, но они были не пронумерованы! Пройдя из одного конца в другой, Нил удивился еще больше: кают было ровно тридцать! Как же ему найти среди них тридцать вторую?! Может Антонов что-то напутал? Но нет на ключе от его каюты было черным по белому написано 'IIIp-'A's-32'. Что значило: третья палуба, 'А' сектор, каюта номер тридцать два.

Подумав еще немного, Нил решил пойти на хитрость. Электронный ключ, который находился у него в руках мог открыть только одну из дверей на корабле, именно ту, которая и была нужна Нилу, так что попытавшись открыть им каждую из кают в этом секторе он рано или поздно найдет свою.

Эта тактика практически сразу же дала свои результаты. Первая дверь, как и ожидалось на уговоры открыться не поддалась, но зато вторая…

Нил даже не поверил, когда приложив ключ к специальной панели около нее, услышал мелодичный перезвон, и спустя мгновение дверь с легким шорохом поднялась вверх, открыв перед ним небольшую, но достаточно удобную комнату.

— Добро пожаловать, кадет фон Вальтер! — раздался приятный женский голос едва он перешагнул порог каюты, — Меня зовут Клавдия, я корабельный компьютер, серия II, Microsoft-Linux, номер 56-73-49WZC-346-DFSG-098-VX, производство Земля, город Ванкувер. Собран в 2195 году, последняя профилактика 1 марта 2198 года. Если вам понадобиться какая-либо помощь, я с радостью отвечу на все ваши вопросы.

— Э-э, — неуверенно произнес Нил, — какой номер этой каюты?

— Это каюта номер 32, сектор 'А', третья палуба, — отозвался компьютер.

— А почему 32? — полюбопытствовал Нил, — ведь в этом секторе всего тридцать кают.

— Первая цифра означает номер палубы, — пояснила Клавдия, — То есть на самом деле ваша каюта вторая. А если бы вам нужна была, скажем, пятая каюта на четвертой палубе то ее номер был бы сорок пять.

— А если бы двадцатая, то — четыреста двадцать? — усмехнулся Нил.

— Совершенно верно, — подтвердил компьютер.

Нилу оставалось только подивиться зачем же тогда по несколько раз указывать номер палубы. Но Клавдия, тут же пояснила, что как правило никто не называет весь 'адрес' целиком, и чтобы команда не путалась, ведь на каждой из палуб по несколько десятков кают, и была придумана эта система.

— В каждом из секторов ровно двадцать пять кают, — добавила она, — так что если вас попросят найти, например, пятьсот двадцать шестую каюту, это значит, что вам нужно идти на пятую палубу, сектор 'В'…

— Каюта номер один, — перебил ее Нил.

— Нет, номер двадцать шесть, — поправил его компьютер, — нумерация в каждом секторе не начинается с начала, а продолжается с того числа, на котором закончилась в предыдущем секторе. Таким образом деление на сектора чисто условно, и придумано только для того, чтобы указать наиболее близкий вход на данную часть палубы. Все сектора между собой соединены, так что вы легко можете попасть из одного в другой и наоборот.

— А почему, если в одном секторе ровно двадцать пять кают, я видел здесь тридцать дверей?

— Остальные ведут в комнаты отдыха, библиотеку, фильмотеку, спортзалы и так далее.

— Ну, что ж понятно, — вздохнул Нил, и взглянул на огромные белые коробки, в которых, судя по всему, были его вещи, доставленные сюда из академии, — Это мой багаж? — на всякий случай уточнил он у Клавдии.

— Совершенно верно, — подтвердила та.

Кивнув, Нил открыл первую из коробок. Не смотря на размеры там оказалось не так уж много вещей: несколько пар рубашек, парадная форма и все знаки отличия к ней, запасная форма и обувь. Во второй были рядком сложены его ученические конспекты и электронные записи учебников из академии, ведь на 'Кентавре' несколько раз придется пересдавать практические навыки! Ну, а в третьей оказались кое какие личные вещи и памятные безделушки: грамота, полученная им на втором курсе за победу в олимпиаде по астрономии, и еще одна, более вычурная и дорогая на вид — за лучшую игру в 'морской бой', несколько макетов космических кораблей и станций, статуэтка, изображавшая вставшую на дыбы лошадь и пытавшегося удержаться на ней всадника-рыцаря с развевающимся длинным флагом в правой руке. Едва все это заняло свои места в каюте, как она сразу же приобрела жилой и уютный вид.

Закончив с вещами, он решил отдохнуть и включил головизор.

— Правительство объявило об увеличении награды за сведения о Томасе Стоунсе, самом разыскиваемом террористе Солнечной Системы! — взволнованным голосом тут же сообщила появившаяся посреди каюты красивая ведущая новостей, — Теперь любой, кто сможет сообщить какие-нибудь сведения, которые помогут в его обнаружении и аресте, получит два миллиона УДЕ. Вся сумма при желании может быть переведена в любую валюту и помещена на анонимный счет. Напомню, что Томас Стоунс, присвоивший себе звание капитана космического флота, вот уже несколько лет терроризирует мирные транспортные и пассажирские суда…

Нил скривился — опять про этого пирата! Как будто в мире нет ничего более интересного! Ну, сколько можно обсуждать одно и тоже? Ну, захватил он какой-то там транспортник, ну, получил выкуп за всех членов экипажа и 'увел' ценный груз, но ведь никто не пострадал! Все живы здоровы! Нил переключил на другой канал, и тут же оказался перед несущимся прямо на него пилотскаром.

— Вы видите как Веровски в мгновение ока развил прямо-таки невероятную скорость, — ворвался голос спортивного комментатора, — Его соперники начинают явно отставать! Хотя кое-кто из них совсем не собирается так просто уступать победу! — прямо за пилотскаром Веровского появился еще один, ярко красного цвета с желтыми языками пламени на бортах, изо всех сил выжимающий максимум скорости, — Так-так, кто это тут у нас? — произнес комментатор, — Да, это так и есть! На хвосте у Веровского завис его главный соперник! Дон Эйвери!

Нил, который уже видел эту гонку, решил не тратить на нее время и переключил на следующий канал. Но и там не оказалось ничего интересного: скучнейшие рассуждения из жизни растений, кажется, каких-то помидоров и огурцов. Не вдохновившись этим зрелищем, и еще несколько минут потратив на перещелкивание каналов, Нил, наконец, смирился с неизбежным и выключил головизор.

Делать в каюте было решительно нечего, и он решил прогуляться по короблю. Едва выйдя за дверь он нос к носу столкнулся с двумя молодыми людьми, в точно такой же кадетской форме как у него. Как оказалось они действительно были кадетами.

Их звали Леви и Льюис. И оба они служили на 'Кентавре' больше года. Леви был с Марса, а Льюис родился на Луне, хоть и вырос в Чикаго. Встретились они впервые еще в академии, но тогда они были на разных факультетах и практически не общались, зато попав на один корабль, сразу же подружились.

'Л в кубе' — называл их весь экипаж. В кубе, потому что их вечной спутницей была 'Малышка Лаки '. Да-да, именно, так, с большой буквы! Ведь только благодаря ей они еще были живы. Эти двое обладали невероятной способностью попадать во всякие переделки. И такой же невероятной способностью выходить сухими из всяческих неприятностей. Как-то раз, после очередной заварушки, в результате которой они оба чуть не вылетели с флота, пилот Кейси слышал, как Льюис сказал, что если бы не их подружка-удача, им бы точно не выкрутиться. 'Это уж точно, — согласился Леви, — надо будет не забыть поблагодарить Лаки, а то обидеться!'. С тех пор их и прозвали — 'Л в кубе': Леви, Льюис и Лаки. Это было тем более забавно, что, по мнению всего экипажа, оба кадета были самыми отпетыми неудачниками. Взять хотя бы ту историю на Венере! Или в Порте Земли! Да мало ли еще какую! Даже сам капитан, когда ему докладывали, что 'Л в кубе' сошли на берег, с тоской отвечал: 'Ну, все! Ждите международного конфликта!'

Внешне оба кадета были абсолютно не похожи. Леви был классическим амбалом-фермером. Накаченные мышцы, светлые волосы и глаза, добродушная усмешка и отсутствие мозгов как в выражение лица, так и в черепной коробке.

Льюис был совсем другим. Наполовину китаец, наполовину испанец он был маленький, подвижный с черными, блестящими волосами и заразительной улыбкой. На первый взгляд могло показаться, что ума у него побольше, чем у его друга, но это было не так. Отнюдь! Просто Льюис был более удачлив, и более склонен к риску. По своей природе игрок, он, не задумываясь, ставил все на кон, абсолютно при этом не тревожась о целесообразности своего решения. В общем, судя по всему, наиболее умной в их компании была 'Малышка Лаки', которая не то из сентиментальности, не то повинуясь капризу, не оставляла друзей без внимания.

Вообще-то было не понятно, как двое таких бестолковых кадетов смогли получить назначение на один из лучших кораблей ВКС. На самом деле все просто. Опять постаралась подружка Удача. Год назад правительство решило провести 'эксперимент', с целью доказать, или опровергнуть теорию о том, что самые лучшие пилоты получаются не из отличников, а из 'контингента со средней успеваемостью, но склонного к принятию рискованных решений'. Поэтому из пяти тысяч выпускников академии было отобрано сто курсантов со средним баллом аттестата не выше семидесяти по стобалльной системе оценок, которых и направили на лучшие корабли ВКС. Не избежал этой участи даже флагман 'Принц Уэльский'. 'Кентавру' же, по мнению его капитана, не повезло больше всех остальных, потому что на его борту оказалось сразу два кадета 'склонных к принятию рискованных решений'.

Результатом эксперимента стало то, что в ВКС резко возросло количество случаев увольнения и разжалования кадетов в первый год службы. Объяснялось это просто: лучшие корабли отправлялись на самые опасные и ответственные задания, справиться с которыми можно, только при слаженной работе всего экипажа. Привыкнув к кадетам-отличникам, которые знали о космосе и о кораблях не меньше самих капитанов, экипажи не имели ни времени, ни желания заниматься воспитанием 'балбесов'. Хотя на самом деле эти 'бестолочи', попади они на обычный корабль, вполне могли бы успеть набраться опыта и знаний, прежде, чем им пришлось бы идти на задание. Вот так и получилось, что более 80 % экспериментальных кадетов было уволено со службы в первый же год. Однако и Леви и Льюис продолжали свою службу на 'Кентавре'. Видно и в самом деле 'Малышка Лаки' помогла!

Едва взглянув на их нашивки, Нил чуть не упал: они оба были младше его по званию! Он заслужил звание старшего кадета еще в академии, а сейчас, получив назначение на корабль и заключение аттестационной комиссии, знал, что вот-вот должен быть подписан приказ о присвоении ему звания кадета-капрала.

Для настоящих офицеров все это не имело значения. Только у кадетов существовала сложная, запутанная иерархическая лестница. Она позволяла управлять ими в стенах академии. Для всех же остальных военных различия в званиях и нашивках кадетов оставались практически незаметны. Оба: и Леви, и Льюис были младшими кадетами. И поэтому, чисто теоретически, должны были подчиняться Нилу. Но оба они были на несколько лет его старше. Как можно отдавать им приказы?! Особенно Леви, который одной рукой способен размазать его по стенке! Такого Нил не ожидал.

Уже гораздо позже он узнал, что обоих их понизили в званиях за пьяный дебош в одном из баров на Венере.

— Давно вы на 'Кентавре'? — неуверенно спросил Нил.

— Больше года, — вздохнул Льюис.

— Скука страшная, — поддакнул ему Леви.

Как можно скучать на военном корабле Нил не понимал, а потому только кивнул им в ответ головой и отправился осматривать нижние палубы. Он никогда еще не был на таком огромном корабле! Пять палуб! Десятки тысяч тон грузоподъемность! Министанция термоядерной реакции на борту! И возможность развития скорости равной почти? скорости света! Это восхитительно!

Несмотря на то, что уже шел XXII век и человечество активно покоряло Солнечную Систему, главной проблемой по-прежнему была скорость передвижения. Проблема эта была ненова. Уже в ХХ веке, когда Гагарин отправился в космос, человечество начало задумываться о колонизации других планет. Однако мешали этому недостаток средств и невозможность развития большой скорости (большой, конечно, для космоса). Да и острой необходимости в 'переезде' не было. Это только потом, к концу ХХI — началу XXII века человечество столкнулось с невероятным перенаселением Земли. Перенаселение и острая нехватка природных ресурсов в конце концов и оказались движущей силой прорыва в космос.

Для начала исследовали соседние планеты. На Марсе были обнаружены большие запасы железа, серы, а главное урана, плутония и других радиоактивных элементов, которых так не хватало на Земле. Началось все с добычи этих ископаемых. Постепенно на Марсе решили построить 'шахтерский' поселок, который как-то незаметно перерос в город, а затем и в мегаполис. После появились еще несколько городов и поселков. И в конце концов встал вопрос о присвоении Марсу статуса независимого государства. Вслед за Марсом началось освоение Венеры. Надо сказать, что коренные жители Земли довольно пренебрежительно относились к 'инопланетникам'. Поэтому поводу лет двадцать назад даже чуть было не разгорелся серьезный международный, а точнее межпланетный, конфликт, который к счастью, благодаря усилиям ООН удалось разрешить вполне мирным путем.

Вспышка ярко-синего света мгновенно ослепила всех вокруг. Он толи услышал, толи почувствовал, как рядом с ним кто-то тяжело задышал.

— У вас случайно нет плохих предчувствий, командир? — спросил его дружеский голос. В голове словно что-то щелкнуло, и проснувшаяся память подсказала: это Льюис.

— Нет, — неуверенно отозвался Нил.

— Это хорошо, — раздалось справа ворчание Леви, — а то меня так и распирает от плохих предчувствий.

Еще одна вспышка света, вслед за которой послышался громкий скрежет. Что-то ощутимо тряхануло его, сбив с ног. Нил вскочил, что бы подняться и… со всего размаху ударился головой о прикроватный столик.

Открыв глаза, он обнаружил что находиться в своей каюте на 'Кентавре'. Ровно горело ночное освещение, в лучах которого ясно был виден стол, и царивший на нем порядок. Электронные часы над кроватью показывали: 3:47, 25 сентября 2197 год. Выглянув в иллюминатор Нил увидел яркие огни Порта Земли. Отгороженные прочным стеклом от космоса люди смеялись, пили вино, болтали со своими друзьями или просто знакомыми. 'Мне приснился кошмар', - понял Нил, — 'Просто плохой сон. Все в порядке, я на 'Кентавре', на причале Порта Земли. Утром мы улетаем к Марсу'.

Он снова лег, закрыл глаза и попытался уснуть.

Ничего не вышло.

Голос капитана отчетливо был слышан в наушниках: 'Внимание! Старт через пять минут! Перейти на громкую связь и доложить о готовности!'. Тотчас по всему кораблю разнеслось:

— Первая палуба. К старту готов!

— Вторая палуба. К старту готов!

— Третья палуба. К старту готов!

— Четвертая — к старту готов!

— Пятая — к старту готов!

Нил бросил взгляд на датчики давления и содержания кислорода: все было в норме.

По кораблю разнесся голос Леви, докладывающего:

— Топливный отсек. К старту готов!

Затем — Льюис:

— Машинное отделение. К старту готов!

Наконец настала его очередь. Набрав в грудь побольше воздуха, Нил отрапортовал:

— Кормовые шлюзы. К старту готов!

Следом послышалось:

— Отсек гравитации. К старту готов!

— Защитный экран. К старту готов!

— Орудийный отсек. К старту готов!

И наконец — приказ капитана:

— Шлюзовой отсек, задраить люки!

Нил повернулся к матросам и повторил им приказ. Огромная не то дверь, не то стена плавно опустилась, закрыв выход на станцию. Тотчас пискнули датчики внутреннего давления. Пару раз мигнули и выдали успокаивающую информацию о том, что все в порядке.

— Кормовой люк задраен! — доложил Нил на мостик. Ну, вот и все, его работа практически закончилась, осталось только проследить, что бы не было утечки воздуха, когда они отстыкуются, и можно будет отдохнуть.

— Машинное отделение, — разнесся голос капитана, — малый вперед!

'Кентавр' вздрогнул. Послышался гул двигателей и корабль начал медленно отплывать от станции. Через мгновение Нил почувствовал, что поднимается к потолку: сказывалось действие невесомости. И тотчас раздался приказ:

— Отсек гравитации, включить гравитроны!

Корабль слегка покачнулся и Нил тут же понял, что начал медленно опускаться. Гравитроны — включились. 'Кентавр' постепенно набирал скорость, удаляясь от Форта Земли. Через несколько минут, убедившись, что отсек герметичен, и утечки воздуха нет, Нил доложил об этом капитану. Вскоре послышался голос старшего лейтенанта Антонова:

— Старт завершен, командир, все системы в норме, давление и кислород в норме, курс 3-5-5, на станцию 'Магистраль М — 1'.

— Хорошо, — произнес капитан, — все свободны! Первая вахта, сейчас 12:34, ваше дежурство закончится в 16:34, приступайте к своим обязанностям.

Все матросы разошлись, и Нил остался один в шлюзовом отсеке. Выглянув в иллюминатор он увидел Форт Земли, который весь сиял огнями. Расстояние до него медленно, но неотвратимо увеличивалось. 'Кентавр' улетал все дальше и дальше.

Повернув голову направо Нил увидел Землю. Голубая планета была прекрасна… Окутанная в матовую дымку облаков, точно красавица в легкий газовый шарф, она переливалась всеми оттенками синевы. От темного индиго глубин океанов, до почти прозрачного, нежно-нежно голубого ближе к полюсам. 'Вернусь ли я когда-нибудь сюда?' — с грустью подумал он.

В иллюминаторе показался первый маяк Марсовой Магистрали. Что бы не сбиться с курса все корабли летали по условно проложенным 'дорогам', границы которых отмечались специальными маяками. Эти дороги назывались магистралями. А их маяки находились на постоянных орбитах, вращаясь вместе с планетами вокруг солнца с определенной скоростью. Благодаря этому даже если система навигации корабля выйдет из строя, его команда сможет привести судно к дому. Ведь созвездия в разной точке космоса выглядят совершенно по-разному и определить свое местонахождение даже если у вас есть целая куча звездных карт, все равно довольно сложно. Здесь не поможет даже Солнце, ведь оно выглядит абсолютно одинаково с любой точки Солнечной Системы. Кроме того, в экстренных случаях маяки могли передать сигнал SOS или еще какую-нибудь важную информацию.

В мире было всего только две магистрали: одна — к Марсу, другая — к Венере, но на всем протяжении этого пути, через каждые семь — десять дней лету, находились космические станции. Они были созданы специально, что бы можно было пополнить запасы топлива и продовольствия, а не тащить с собой тонны лишнего груза. Гораздо выгодней заполнить грузовой отсек ценными товарами: станками, зерном и кислородом, летя к Марсу, и золотом, ураном — на обратном пути.

Маячок М-1 замигал, передавая информацию о 'Кентавре' своему брату М-2. Точка, тире, точка, точка, тире — старая верная азбука Морзе. Нил сосредоточился и прочел: 'Военный крейсер 'Кентавр', код 11-5-32. Цель следования — Марс. Первая остановка — станция 'Магистраль М — 1', срок прибытия — 4 марта 2197 года'. И снова: 'Военный крейсер 'Кентавр', код 11-5-32. Цель следования…' М-1 повторил эту информацию трижды, а потом загорелся ровным красным светом. Нил знал, что как только они выйдут из зоны его действия, он погаснет, но тут же загорится впереди его близнец М-2, а потом М-3, М-4, М-5 и так до самого Марса.

Сзади послышались шаги.

— Эй, капрал, — раздался голос Льюиса, — чего грустишь? Пойдем перекинемся в виртуальные картишки.

— Точно, — поддакнул ему Леви, — а то мне скоро заступать на вахту.

— Спасибо, — покачал головой Нил, — но я не играю в виртуальные карты.

— Не играешь?! — засмеялся Леви, — это как же?! А почему?! По идейным соображениям? — ни то хмыкнул, ни то фыркнул он.

— Да, нет, — пожал плечами Нил, — просто не умею пользоваться. У меня их никогда не было. Зато у меня есть кое-что получше, — с видом завзятого шулера улыбнулся он, — настоящие карты!

— Правда!!! Вот это да!!!

— Покажешь?! — тут же загорелся Льюис.

— Ладно, — кивнул Нил, — пошли.

Войдя в свою каюту, он решительно направился к небольшому стеклянному шкафчику, с верху до низу набитому эльжурналами и эльдисками, о космосе, хрупкими, почти невесомыми, моделями старинных шаттлов и ракет, во главе с серебристой копией первой межпланетной станции 'Мир'. Которая немедленно привлекла внимание его гостей, бурно, хоть и несколько нецензурно выразивших свой восторг от лицезрения такого чуда.

— Да, — кивнул Нил, — она — лучшая в моей коллекции. Мне подарили ее на день рождения, еще в детстве. Правда красивая!

Оба кадета незамедлительно с ним согласились, после чего уделили свое внимание и другим моделям: ракетам 'Восход' и 'Союз', челноку 'Миссисипи' и разбившемуся когда-то 'Discovery'.

— Где-то здесь у меня были…. - проговорил Нил осторожно отодвигая аккуратную стопку эльдисков, — Ага, вот они! — воскликнул он, достав старые пластиковые карты.

— Ух ты! — восхитился Леви, с благоговением протянув к ним руку, — Как в GVP, только настоящие!

Это были очень дорогие карты, почти семейная реликвия. Прадедушка Нила по материнской линии подарил их своей невесте-цыганке в день свадьбы, которая была около ста пятидесяти лет назад. Теперь эта колода из пятидесяти четырех карт стоила почти целое состояние, небольшое, конечно, но вполне приличное. Леви осторожно взял верхнюю карту, это был валет пик.

— Смотри, Льюис, — воскликнул он, — этот парень мне подмигнул!

— Это обман зрения, — улыбнулся Нил, — простейшая голография. Здесь все зависит от угла падения света.

Взяв другую карту, даму червей, он повернул ее сначала влево — дама прикрыла шаловливую улыбку веером, потом — вправо, и веер опустился.

— Видите? Сейчас уже так не делают, слишком примитивно.

Нил легким выверенным движением тщательно перетасовал колоду. Карты в его руках так и замелькали, с тихим шелестом слившись в одну сплошную линию, почти летая.

— Во что будем играть? — поинтересовался Нил, — покер, бридж, преферанс?…

— Давай лучше в очко, — предложил Леви.

Нил согласно кивнул, решив не возражать, хотя сам он эту игру и не очень-то любил. Ну, да чего не сделаешь ради хорошей компании! Расположиться решили прямо на полу, поскольку несмотря на наличие в каюте довольно большого стола играть за ним было невозможно, из-за отсутствия стульев. Передвинуть же его к дивану не получилось: он намертво был прикручен к полу.

К удивлению Нила игра его увлекла. 'Л в кубе' оказались азартными игроками, способными заразить своим энтузиазмом даже покойника. Почти час в каюте раздавались радостные возгласы, досадливые вздохи и заковыристые выражения, разбавленные требованиями: 'Еще!', 'Себе!', или криками: 'Очко!'.

— Вот ведь черт! Перебор! — не выдержав, ругнулся Льюис, третий раз подряд в самый не подходящий момент вытягивая даму пик, — Опять эта дама! Нет вы как хотите, а это уже, что-то подозрительное! И чего она ко мне липнет, как хвост к заднице бабуина!

— Кокетничает! — хохотнул Леви, в очередной раз загребая выигрыш, — ты ей нравишься!

Дама в руках Льюиса проказливо ему улыбнулась и подмигнула, как бы соглашаясь со словами Леви.

— Ничего у тебя не выйдет! — уныло буркнул ей в ответ Льюис, — У меня на М — 1 девушка есть!

— Это кто же? — заинтересовался Леви, — Та темненькая? Со стрижечкой, она вся еще такая… — он подбирая слова пощелкал пальцами, — все смеется? По поводу и без! Не помню как ее зовут.

— Ага! — кивнул Льюис, — она самая. Хохотушка. Только… Хм, как же ее зовут-то! Вот ведь блин! Старость подкралась незаметно и набросилась из-за угла! Склероз!

— А, это благодаря которому ты забываешь про свой маразм! — сострил Леви.

Нил, не удержавшись, хихикнул.

— Какой еще маразм! — возмутился Льюис.

— Как какой? Да старческий!

— Но-но-но! Ты поговори мне еще! — обиделся Льюис, — совсем уже…

— Как скажешь, — покладисто согласился Леви и тут же ехидно добавил, — Старче.

Едва он это сказал, взбешенный Льюис вскочил, замахнувшись на него подушкой, которую в самом начале игры позаимствовал с дивана Нила и на которой сидел на манер турецкого султана. В мгновение ока подушка обрушилась на бестолковую голову кадета Омэлли.

— Все-все! Сдаюсь! — смеясь, поднял руки Леви, пытаясь увернуться от товарища. Подушка, как оказалось, была страшным оружием…

Нил улыбнулся, глядя на эту кутерьму, пожалев про себя, что у него всего одна подушка. Побежденный Леви начал банковать.

— Еще! — потребовал Льюис, взглянув на доставшиеся ему карты, — Нет ну ты подумай! Опять эта дама! А ну давай себе!

Леви абсолютно уверенный в своей победе начал тянуть карты. Одну, вторую, третью… но на этот раз фортуна от него отвернулась:

— Черт! Перебор!

— Ура! — обрадовался Льюис, — Я знал! Я был уверен, что дама мне поможет!

— Вот ведь блин, — протянул Леви и тут же чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда у него на руке запищал таймер, — Ни чего себе! — воскликнул он, — Мне уже пора на вахту!

— Ладно, — улыбнулся Нил, — как-нибудь в другой раз продолжим.

Леви почти бегом отправился на мостик, а за ним ушел и Льюис, которому тоже скоро надо было на дежурство.

Оставшись один, Нил задумчиво собрал карты. 'Интересно, — подумал он, — в самом деле, а почему у меня в каюте есть стол, но нет ни одного стула?..'.

Он с волнением отдал честь:

— Кадет Нил Илларион фон Вальтер прибыл для проверки основных навыков по пилотированию!

Капитан, не вставая с кресла, махнул рукой:

— Садитесь. Сейчас я загружу учебную программу.

В этот час на мостике кроме Мактафа находился только лейтенант первого ранга Ларбютье. Это был маленький щупленький француз, обладатель жидких светлых волос и кустистых бровей, вечно чем-то недовольный и ворчащий. С первого же дня появления Нила на корабле он донимал его придирками. То ему не понравилось как Нил выполнил задание по навигации, то он придрался к идеально чистой форме кадета, якобы заметив на ней грязное пятно.

В общем тот факт, что лейтенант Ларбютье находился в данный момент на мостике на вахте, показался Нилу верхом невезения. Ведь он должен был сдавать пилотирование! Один из самых сложных предметов. Который, как говорили в академии, 'нельзя выучить, можно только почувствовать'. Ну, что тут сделаешь, если 'почувствовать' его Нил никак не мог! Что он только не делал! До сих пор с ужасом вспоминал экзамены в академии! А тут еще этот Ларбютье!

— Клавдия, — обратился капитан к корабельному компьютеру, — смоделируй, пожалуйста, ситуацию встречи на магистрали с другим кораблем.

— Движущимся параллельно нашему, или навстречу, — уточнил компьютер чистым музыкальным голосом.

— Навстречу.

Нил с облегчением вздохнул: 'маневры по предотвращению столкновения судов' были одними из самых легких во всем курсе пилотирования. Здесь все расписано: если корабли движутся навстречу друг другу, то чтобы не столкнуться каждый из них, подав предупреждающий сигнал, поворачивает правее, если же один из кораблей нагоняет другой, двигаясь в том же направлении, то тот корабль, который находится ближе к Земле, проворачивает направо, а который дальше — налево. Так что, этот тест Нил надеялся пройти более-менее нормально.

Устроившись в кресле, он нажал на клавишу ввода. Почти тотчас на главном экране, развернутом прямо перед его глазами, появился силуэт другого корабля, поверх которого автоматически высветились линии и данные трехмерной системы координат. Бросив взгляд, Нил понял, что они соответствовали настоящему положению 'Кентавра', видимо для того, чтобы казалось, что это реальная ситуация, а не учебная симуляция. Клавдия оживилась и забросала Нила данными:

— Торговый транспортник 'Глория' код 17-35-1, цель следования — Порт Земли, скорость движения около 3 ММС. Масса около сорока миллионов тон.

— Какова наша скорость? — спросил Нил.

— 5,3 ММС, командир, — ответил компьютер.

— Хорошо. Клавдия, свяжитесь с 'Глорией' и сообщите, что мы приступаем к маневру.

Нил взял в руки микрофон и отдал приказ:

— Машинное отделение, снизить скорость до 4,5 ММС!

Голосовые команды считались обязательными даже в экстренной ситуации, не говоря уже о простейших маневрах. Они были необходимы, во-первых, потому что на кораблях велась постоянная запись, для того чтобы в случае аварии можно было потом разобраться в ее причинах и пресловутом 'человеческом факторе', во-вторых, постоянная связь с различными отделениями корабля позволяли командиру лучше контролировать подчиненных, ну и наконец несмотря на то, что управлять всеми системами можно было и с мостика, удержать такое количество данных в голове было просто невозможно, человеческий мозг просто был не в состоянии с этим справиться, и кроме того, произнесение команд вслух давало капитану время собраться с мыслями и принять решение.

— Есть, командир, — послышался голос главного техника Растли, конечно, на самом деле это говорил не он, а Клавдия, но ощущение настоящего маневра было полным.

И как только ей удалось сымитировать отдачу из-за выброса энергии при резком торможении! Уму не постижимо! Нил чуть не вывалился из кресла!

— Командир, — забеспокоилась Клавдия, — я трижды связалась с этим транспортником, он не отвечает ни на одной из волн! У меня нет программы действия в таких условиях, прошу инструкций!

Вот так раз! Как такое может быть?! Ведь это обучающие маневры! Нил в растерянности повернулся к капитану Мактафу.

— Это ваш корабль, — улыбнулся тот в ответ на умоляющий взгляд кадета, — вам и принимать решение.

— Что за бестолочи теперь оканчивают академии! — проворчал слева лейтенант Ларбютье, — простейшие маневры не знают как выполнить!

Нил снова повернулся к главному экрану. Выбор собственно говоря у него был невелик.

— Клавдия, — произнес он дрожащим голосом, — поворачиваем направо. Курс 17-94-01.

'Кентавр' резко наклонился на правый бок и сетка системы координат на всех экранах моментально сдвинулась, а изображение 'Глории' стремительно сместилось вверх.

Нил чуть не взвыл с досады. Вот черт! Он слишком круто повернул! Теперь оставалось только бога молить о том, чтобы корабль не потерял стабильность из-за того, что вектор ускорения маневровых двигателей наложится на вектор изначального движения 'Кентавра'. Если это случится, то корабль начнет неконтролируемое вращение. Конечно в условиях невесомости это не фатально, но все же приведет к потере лишнего времени. И кроме того, для того чтобы потом выровняться перед стыковкой со станцией придется потратить дополнительное топливо, а вот это уже может стать проблемой.

Дело в том, что несмотря на наличие на борту 'Кентавра' термоядерного реактора использование его энергии во время стыковки по технике безопасности запрещалось. Во-первых потому что термоядерная реакция дает довольно большое количество энергии, а при стыковке нужна филигранная точность, которой можно достичь лишь подачей небольших точных импульсов на двигатели. А во-вторых сброс лишней энергии обязательно приведет к перегреву, поэтому для охлаждения необходима вода, которая в условиях космоса является таким же дефицитом, как воздух. В любом случае, для Нила эта ошибка грозила потерей нескольких балов и не сдачей теста.

Он уже хотел дать команду выровнять курс, как мельком взглянув на экран, буквально обомлел. 'Глория', которая по всем правилам должна была повернуть налево, или по крайней мере идти прямо, повернула направо и теперь на всех парах неслась к 'Кентавру'! Отчаянно застучав по клавишам, Нил попытался найти выход из положения, но все выводы экспресс-анализа заключались в одном: столкновение неизбежно!

Наконец, 'Кентавр' закончил поворот, и Клавдия тут же выдала новый результат анализа ситуации. Нил и сам уже понял: необходимо срочно увеличить скорость. Единственная надежда корабля — в его быстроходности. Никакой транспортник не сможет развить скорость равную? скорости света. А 'Кентавр' сможет!

— Машинное отделение, полный вперед!

От резкого скачка энергии корабль вздрогнул от носа до кормы, и Нилу показалось, что он буквально видит, как стремительно нарастает скорость! Внезапно на приборной панеле машинного отделения взволнованно замигала лампочка тревоги. Раздался оглушительный визг сирены.

— Внимание! Внимание! — подала голос Клавдия, — Перегрев главного двигателя! Возможны неисправности опасные для жизни! Всему экипажу — срочно эвакуироваться из зоны поражения!

У Нила чуть сердце не остановилось! А Клавдия все продолжала вещать:

— Внимание! Внимание! Перегрев главного двигателя! Возможны неисправности опасные для жизни! Внимание! Внимание! Перегрев двигателя!..

Наконец, капитан Мактаф подошел к главному терминалу и набрал свой код. Тотчас воцарилась благословенная тишина. Нила пробил холодный озноб: он загубил корабль! А тут еще Ларбютье сидит, ухмыляется. Промолчал бы уж, так ведь нет! Обязательно надо было скорчить кислую рожу и сказать:

— Н-да уж, Вальтер, капитан из вас хоть куда!

И Нил не выдержал:

— С вашего разрешения, сэр, моя фамилия произносится только с приставкой 'фон', и никак иначе!

— Что вы говорите, Вальтер, подумать только! — взвился Ларбютье, — Вот уж никогда бы не подумал…

— Хватит! — веско произнес капитан Мактаф.

— Простите, сэр! — Нил встал и отдал честь.

— Все в порядке, фон Вальтер, я зачитываю вам успешную сдачу навыков пилотирования.

Нил буквально ушам своим не верил. Как это может быть?!

— Еще никому не удавалось пройти этот тест с первого раза, — улыбнулся капитан.

— Но, сэр, я ведь погубил корабль!

— С чего вы взяли?! Вам вполне успешно удалось избежать столкновения.

— Н-но двигатель, — не понял Нил.

— Ах, это! Ничего страшного, — успокоил его Мактаф, — Клавдия всегда начинает нервничать раньше времени. Ничего с двигателем не случилось бы. Он выдерживал и не такое!

Нил облегченно вздохнул.

— Но тем ни менее вы все-таки допустили одну серьезную ошибку, — продолжал капитан, — знаете какую?

— Нет, сэр!

— Неужели вам не интересно, почему 'Глория' повернула не в ту строну?!

— Почему? — почти прошептал Нил.

— Вот смотрите, — Мактаф прокрутил назад запись всего теста и остановился в самом начале, — Видите? — спросил он, указав пальцем на параметры 'Глории'.

Нил остолбенел. Это было так просто! Прямо перед его глазами горела надпись: торговый транспортник 'Глория', код 17-35-1. Код 17-35-1!

— Это был корсар, — улыбнулся капитан, — он собирался идти на абордаж.

Ну, конечно! Ведь ни один транспортник не может иметь код состоящий всего лишь из трех чисел! Такие коды бывают только на военных кораблях! И кроме того все коды торговых судов начинаются с двухсот, но ни как не с семнадцати! Это знают даже первокурсники! А он…

— Ну, не судите себя слишком строго, — улыбнулся капитан, — вы вполне удачно вышли из положения. Кстати, хотел вас спросить, почему перед поворотом вы снизили скорость? Ведь именно это и спасло корабль, не дав ему потерять стабильность.

Нил пожал плечами:

— Не знаю, сэр, может интуиция подсказала.

Не мог же он сказать, что на самом деле снизил скорость потому, что боялся не справиться с поворотом! Ведь даже дети умеют поворачивать!

— Ну, что ж, можете быть свободны.

— Есть, сэр!

Войдя в свою каюту, Нил буквально повалился на кровать. Его всего трясло от пережитого волнения. 'И все-таки, — подумал он, — я загубил корабль! Ведь то что я притормозил перед поворотом — чистая случайность! Хотя, нет, не совсем случайность. Я сделал это потому что повороты у меня всегда плохо получались. В двух случаях из трех корабль начинал вертеться волчком! Вот и пришлось пойти на хитрость! И кроме того я выбрал слишком резкий курс. Если бы скорость была чуть больше 'Кентавр' запросто мог потерять стабильность! А если бы началось неконтролируемое вращение, 'Глория' легко бы нас догнала! В общем мне просто повезло! Ну, да и на том спасибо!..'.

Раздался стук в дверь и сразу же в каюту ввалился Леви.

— Эй, капрал, — пророкотал он, — слышал, что ты сдал пилотирование! Да еще с первого раза! Круто, старик! Не поделишься секретом? А то я уже второй месяц не могу его сдать: то пираты, то стыковка со станцией, а то еще и неисправности у встречного корабля.

— Да мне просто повезло, сам удивляюсь.

— А-а, Малышка Лаки помогла, — понимающе закивал Леви, — тогда все ясно!

День спустя Нил шел по коридору около каюты Льюиса, которому нужно было передать эльдиск от капитана. Что-то связанное с изучением устройства оружейного отсека. В каюте Льюиса не оказалась, и Нил решил срезать путь, вернувшись к себе не по первой, а по второй палубе. Он уже собирался на нее подняться, как рядом из-за угла раздалось:

— Эй, п-сс, командир, иди сюда.

Нил заинтересованно повернулся на звук и не успел пройти и пары шагов, как был затянут за угол высунувшейся рукой. За углом оказался улыбающийся Льюис.

— Что это ты тут делаешь?! — удивился Нил.

— В засаде сижу, — таинственно прошептал тот.

— В засаде?!

Нил огляделся: сзади от него находилась лестница на вторую палубу, прямо перед носом — служебное помещение, а чуть правее — дверь в гальюн.

— Да, в засаде на Леви. Я устроил ему ловушку в гальюне! — хихикнул Льюис.

— Какая же в гальюне может быть ловушка?! — не понял Нил.

Льюис довольно улыбнулся и, наклонившись к его уху, прошептал:

— Я посыпал крышку унитаза порошком из самовзрывающихся петард.

— Правда?! Где ты взял столько?!

— Места знать надо, — скромно потупился Льюис, — а вообще-то это у меня еще с Венеры осталось.

Самовзрывающиеся петарды были самой распространенной забавой детворы. Внутри у них имелась маленькая крупица порошка, который взрывался от малейшего встряхивания или даже громкого звука, не говоря уже о сжатии. Подложить пару петард на стул одноклассника или рассыпать перед входом в туалет, считалось среди мальчишек забавнейшей из шуток. А то что приготовил для Леви Льюис, вообще, пожалуй, могло стать высшим пилотажем!

— А это не опасно, он не обожжется? — спросил Нил, — Взрыв-то, похоже, будет знатный! Все-таки чтобы посыпать весь ободок унитаза нужно довольно много порошка.

— Нет, не беспокойся, — прошептал в ответ Льюис, — в крайнем случае обделается со страху так, как никакая клизма не обеспечит!

— Ну-у, не знаю, — протянул Нил, — вообще-то это…

Он не успел договорить, потому что в этот момент в конце коридора появился Леви. Льюис тот час приложил палец к губам, прося Нила не шуметь, и утянул за собой за угол. Все еще не уверенный в безопасности задуманной шутки Нил настороженно слушал приближающиеся к гальюну шаги 'жертвы'. Спустя минуту раздался звук открываемой двери, и затем все стихло. Немного подождав, Нил осторожно выглянул из 'засады' и буквально обомлел: прямо перед ним стоял, переступая от нетерпения с ноги на ногу, Леви. Но если Леви здесь, тогда…

БА-БАХ!!!

У Нила на мгновение даже барабанные перепонки заложило! Звук был такой, будто бы весь гальюн взлетел на воздух! Внезапно дверь его резко распахнулась и от туда вылетел…ЛЕЙТЕНАНТ ЛАРБЮТЬЕ!!!

— Уроды!!! — закричал он, — Гады!!! Придурки волосатые!!!

Оглашая коридор криками и отборной бранью, лейтенант, придерживая штаны, кинулся в сторону мостика. Последнее о чем успел подумать Нил, прежде чем тот скрылся из виду, была мысль, что Льюис оказался прав: судя по запаху, клизмы Ларбютье понадобятся нескоро. Это ж надо так обделаться!

Глава II

Класс пилотирования

Нил дежурил на мостике, тоскливо считая минуты. Господи, прошло всего полтора часа! А у него такое ощущение, будто он здесь уже больше суток! Это была его двадцать седьмая вахта, самая ужасная за всю его жизнь, потому что вместе с ним дежурил лейтенант Ларбютье.

После случая в гальюне Ларбютье достиг, кажется, высшей точки мстительности. Он постоянно цеплялся к кадетам со всевозможными придирками. Больше всех почему-то доставалось Нилу. Очевидно, потому что лейтенант никак не мог поверить, что Нил не участвовал в той шутке с самовзрывающимися петардами. Хотя было абсолютно точно доказано — все это придумал Льюис, а Нил всего лишь проходил мимо.

Ну да с Льюиса что возьмешь! Отсидел свои положенные пять суток на гауптвахте и все! Снова весел и замышляет какую-то каверзу. Другое дело — Нил.

Тревожно замигал датчик внутреннего давления сектора 5А — 3 кормового шлюза. Нил встрепенулся: вот оно! Удача! Согласно инструкции один из дежурных в случае какой-либо тревоги должен был сходить на место и оценить ситуацию. Сейчас Ларбютье пошлет его на корму, узнать, что с датчиком. А уж Нил постарается задержаться там как можно дольше! Лишь бы не видеть опостылевшую рожу лейтенанта первого ранга!

— Что там мигает? — лениво спросил Ларбютье.

— Датчик давления, сэр! Сходить посмотреть?

Нил уже даже привстал с кресла, готовый бежать на корму. Только бы подальше от Ларбютье! И тут, словно прочитав его мысли и тайные надежды, тот произнес:

— Нет, пожалуй, схожу-ка я сам. Такому как вы даже простейший датчик давления опасно доверить!

Нил с досады прикусил нижнюю губу: конечно Ларбютье специально это устроил! Нет ни каких сомнений, он и моргнуть не успеет, как лейтенант вернется, что бы снова его мучить!

Через мгновение, когда дверь за ненавистным начальником закрылась, Нил вздохнул, с удовольствием потянувшись. Хоть несколько минут спокойствия! Он развернулся в кресле и наклонился. Спина за время вахты ужасно затекла. Конечно же это из-за постоянного напряжения! Нил поднялся с кресла и прошел несколько шагов по мостику. Затем вернулся. До чего же хорошо, когда никто не стоит у тебя над душой!

Внезапно раздался голос Клавдии:

— Внимание! Внимание! Прямо по курсу группа неопознанных объектов! Движутся в нашем направлении с большой скоростью!

Нил так и подскочил:

— Что это?!

— Для детального анализа потребуется время.

— Это встречные корабли?

Клавдия на минуту задумалась, потом уверено ответила:

— Никак нет, кадет! Судя по спектрограмме это лумсоровские ракеты класса К-К! Предварительный анализ закончен: вероятность столкновения — 92,7 %, вероятность повреждения — 98,9 %. Требуются дальнейшие указания.

Нил с тревогой вытер пот со лба:

— Включи систему маневрирования.

— Она включена, кадет, — обиделась Клавдия, — это система автоматическая. Она сразу переходит в режим работы едва возникает вероятность столкновения. По моим расчетам при маневрировании вероятность столкновения — 92,7 %, вероятность повреждения — 98,9 %. Требуются дальнейшие указания, до встречи с первым объектом осталось две минуты семнадцать секунд.

Нил был просто в ужасе. Внезапно он бросился к микрофону связи и немедленно вызвал лейтенанта Ларбютье:

— Сэр, прямо по курсу лумсоровские ракеты! Что мне делать?! До столкновения осталось меньше двух минут!

— Вы вообще уже обнаглели, Вальтер, — услышал он в ответ издевательский голос Ларбютье, — шутки со мной шутить вздумали! Я вас за это сейчас на гауптвахту отправлю!

— Сэр, я не шучу! — Нил был в панике, — Осталась минута до столкновения!

— Ну все, Вальтер! Я вам сейчас покажу, будете до Марса унитазы в сортирах мыть и полы в отсеке отходов драить!..

Дальше Нил уже не слушал. Он как можно быстрее набрал код вызова капитана.

— Сэр, — в панике закричал кадет, едва услышав щелчок соединения, — в нашу сторону движутся лумсоровские ракеты! Они уже на нас нацелились! Клавдия выдает почти 100 % вероятность повреждения!

— А система маневрирования?! — капитан Мактаф похоже был шокирован не меньше Нила.

— Она не работает, сэр! То есть работает, но не поможет! Сэр, я один на мостике, что мне делать?!

— Переходите на ручное пилотирование! И включите систему лазерной защиты! Фон Вальтер вы справитесь! Я уже иду!

Нилу казалось, что он спит и видит кошмар. Ручное пилотирование! Да он даже повернуть нормально не может! А тут ракеты! 'Кентавр' резко повернул — система маневрирования сработала и корабль разошелся с первой ракетой. Не способная быстро поменять направление своего полета она проскочила мимо и начала разворачиваться в сторону корабля. Правда Нил этого уже не видел. Он с ужасом смотрел на возникшие прямо перед носом 'Кентавра' вторую и приближающуюся слева третью.

Перед глазами Нила все поплыло. Закружилась голова и внезапно сердце точно остановилось. Прошла секунда, и оно вновь пошло, только теперь медленно и спокойно. Все мысли в голове выстроились в строгом порядке и приобрели невероятную четкость и ясность. Тело стало легким и свободным. Он поудобней уселся в кресле. Уверенным движением отключил систему маневрирования, взяв управление кораблем на себя.

— Клавдия, курс 11-18-32.

Нил говорил спокойно и четко, не паникуя, словно впереди у него была еще уйма времени. Хотя на самом деле где-то в глубине его билось удивление: неужели этот человек, отдающий команды, — он?

— Сменить курс, лева руля 19-24-01! Машинное отделение, полный вперед!

'Кентавр' плавно повернул, а затем рванул вперед. Тотчас прямо перед ним выросли сразу две летящие рядом ракеты.

— Курс 97-11-01! Двигатели правого борта, стоп машина!

Корабль задрожал и круто повернул направо, каким-то чудом не потеряв стабильность. Немедленно последовала команда:

— Включить все двигатели! Подняться на 18 градусов в верхнюю полусферу!

Словно на учениях крейсер взлетел вверх и перепрыгнул через уже готовую испустить лазерный луч ракету. И тут же оказался перед следующей. Краем сознания Нил не то услышал, не то почувствовал, что позади хлопнула дверь: пришел капитан. Но отвлекаться не было времени:

— Курс 17–02, опуститься на 3 градуса!

Снова повезло, еще одна ракета позади! И тут Нил увидел, как две ракеты сближаются прямо перед носом корабля. Облететь их не было ни какой возможности: куда не поверни все равно одна из них обязательно заденет корабль, и подняться вверх или спуститься вниз тоже нельзя — уже слишком поздно! Оставался только один выход: быстро сужающееся пространство между этими смертоносными птицами! Узкий коридор, который с каждым мгновением становился все тоньше! Но ведь корабль слишком широкий! Он между ними просто не пролезет! Но обо всем этом Нил не думал, просто не успел. Потому что уже интуитивно отдавал приказ:

— Двигатели левого борта, сбросить мощность до 10 %! Двигатели правого борта, стоп машина! Курс 181-20!

— Нет! — внезапно закричал у него за спиной капитан, — Мы потеряем стабильность и не сможем маневрировать!

Конечно же он был прав! Но было уже поздно! 'Кентавр' словно в страшном сне накренился на правый борт. Затем покачнулся, 'стал' на ребро и именно в таком положении буквально втиснулся в узкий проход. На несколько мгновений он завис, потеряв из-за резкого маневра возможность двигаться вперед, а скорость ракет, напротив словно увеличилась. Они летели, наползая на 'Кентавр', будто стремясь сжать крейсер в своих объятьях. Мгновение, и тотчас раздался голос сумасшедшего кадета-камикадзе:

— Машинное отделение, полный вперед!

Капитану Мактафу показалось, что он уже слышит как разрушается лазерами броня его прекрасного корабля, а проход впереди становился все уже и уже. Не выдержав этого зрелища он крепко зажмурился. И внезапно корабль словно куда-то провалился, это Нил подал команду спуститься на 20 градусов в нижнюю полусферу, чтобы 'поднырнуть' под начавшую генерировать бронебойный лазерный луч ракету. Желудок Мактафа от такого кульбита, сделал сальто-мортале, явно пытаясь полюбоваться на это зрелище лично. Капитан тут же открыл глаза и понял, что еще чуть-чуть и они превратятся в лепешку! Но почти сразу же он увидел конец этого воображаемого коридора. Там, в дали, блестели звезды и чернело пустотой свободное от ракет пространство.

Словно выпущенный из пушки корабль проскочил мимо них. И в тут же секунду Нил подал команду, отключить двигатели левого борта, сбросить скорость по правому борту и повернуть налево.

Это сработало. Будто во сне 'Кентавр' выровнялся и завис в пространстве.

Практически сразу же Клавдия скорректировала свои сенсоры, и на одном из экранов высветилась красочная картина: ракета, испустившая лазерный луч, задела им находящуюся напротив свою товарку. Почту сразу же обе ракеты скрылись в ослепительной вспышке света. Вслед 'Кентавру' полетели мелкие осколки от взрыва осколочно-фугасных боевых частей. Но защитный экран своими лазерами легко справился с ними, превратив в мельчайшую пыль.

Однако это еще был не конец. Те ракеты, мимо которых успел проскочить корабль развернулись и, нацелившись корму, пристроились к нему в хвост. Клавдия моментально сориентировала свои кормовые видеодатчики и стало понятно что на этот раз 'Кентавру' не уйти. Он просто не успеет набрать скорость после такого маневра! Однако, Нил, похоже и не собирался этого делать.

— Грузовой отсек, сбросить отходы за борт! — приказал он и тут же даже не переведя дыхание, — Включить носовые двигатели на полную мощность! Все остальные двигатели остановить!

Капитану Мактафу показалось, что у него будет инфаркт, когда навигационная сетки на всех экранах резко скакнули: 'Кентавр' со всего размаху внезапно 'стал на нос', причем в самом буквальном смысле! И тут же без малейшего промедления ухнул куда-то вниз — это Нил приказал снова врубить все двигатели на полную мощность! Когда-то очень давно, еще в детстве, Мактаф катался на американских горках, сейчас ему показалось, что он снова там оказался, корабль спикировал с такой скоростью, что у смотрящего на экраны командира в глазах зарябило от мгновенно меняющихся данных координат.

И только корабль успел 'нырнуть' вниз, как над ним пронесся целый рой лумсоровских ракет, первые из которых тут же взорвали выброшенные из грузового трюма какие-то емкости. Яркая вспышка моментально сбила сенсоры оставшихся смертоносных орудий, заставив их потерять цель.

Спустя несколько томительных минут, когда стало понятно, что они уже не в силах найти 'Куентавр', Нил приказал повернуть и подняться на несколько градусов вверх. Капитан глазам своим не поверил когда увидел впереди красный свет маяка магистрали. Он-то думал, что они уже улетели в глубокий космос, а оказывается, Нил даже умудрился не сбиться с курса!

— Двигатели на 2/3 мощности, курс 11-17-102, к маяку М — 78, - приказал Нил хриплым голосом и в изнеможении откинулся на спинку кресла.

Все!

Сзади послышалось движение. Прочистив горло, капитан Мактаф спросил:

— Где вы этому научились, лейтенант?

— В старом голофильме как-то видел, — ответил Нил, — только я кадет, а не лейтенант.

— Ошибаетесь, теперь вы — лейтенант.

— Спасибо, сэр, — Нил был так измотан, что даже не было сил радоваться.

Сзади хлопнула дверь, и на мостик влетел взъерошенный лейтенант Ларбютье:

— Вальтер! Мать твою! Я тебе сейчас яйца повыкручиваю и жрать заставлю! Я сейчас…

Даже будучи в почти шоковом состоянии, Нил от удивления распахнул глаза. Таким сочетаниям нецензурных слов можно было только позавидовать! Всего в нескольких цветастых выражениях лейтенант умудрился перечислить все его интимные части тела, всех родственников, заострив особое внимание на родителях, высказать свое мнение об умственных способностях Нила и даже поделиться подозрениями по вопросу обстоятельств его рождения. 'Мощно! — подумал Нил, — Пожалуй это надо запомнить, пригодиться на будущее!'

— Ларбютье! — раздался голос капитана, — Прекратите немедленно!

Лейтенант тотчас смолк, но было понятно, что при желании он мог бы сказать еще многое. Нил даже расстроился: это ж надо, только он начал получать удовольствие от этого концерта, как все закончилось! Нет, определенно, у лейтенанта есть русские корни! Ведь только русские знают толк в нецензурных выражениях. А Ларбютье в этом специалист, сразу видно!

— Потрудитесь объяснить, лейтенант, — пророкотал капитан, — почему вы покинули свой пост, когда корабль находился в опасности?!

— Я… я, — Ларбютье словно потерял дар речи.

— Ладно, с этим я разберусь позже, — капитан повернулся к Нилу, — а теперь я собираюсь сообщить вам, что за проявленную отвагу произвожу кадета фон Вальтера в звание младшего лейтенанта. Поздравляю!

Мактаф протянул Нилу руку:

— Отличная работа!

— Спасибо сэр, — Нил с чувством пожал руку капитана.

Вообще-то это было не принято. Во время присвоения звания отдают честь, а не пожимают руки, но Мактаф похоже был очень взволнован. А вот Нил напротив — чересчур спокоен. 'Даже как-то странно, — подумал он, — с чего бы это?'.

И тут мир вокруг словно покачнулся. Дрогнул, начал бледнеть. Нил почувствовал, что падает. Тотчас его подхватили чьи-то руки.

— Вызовите врача! — послышался голос капитана.

Все вокруг кружилось с бешеной скоростью. Потом вспыхнуло ярким светом, и Нил погрузился в темноту.

— Пи, пи, пи, пи-ип, — противно пищал над головой какой-то датчик. Потом на секунду смолк и снова с энтузиазмом начал, — Пи, пи, пи, пи-ип… пи, пи, пи-ип…

Нил с трудом разлепил тяжелые веки, что бы посмотреть в чем дело, и тут же со стоном снова закрыл, когда в глаза ударил яркий свет. Но наглый датчик никак не мог успокоиться:

— Пи, пи, пи, пи-ип. Пи, пи, пи, пи-ип.

Скоро Нилу начало казаться, что этот писк хуже средневековой пытки. Потому что каждый звук вызывал прилив чудовищной головной боли. Словно кто-то стучал по голове огромным молотом:

— Пи — бум, пи, пи — бум, бум. Пи — бум.

Нил застонал.

— О, вы очнулись! — услышал он смутно знакомый женский голос.

Кто-то склонился над ним, и, осторожно приоткрыв глаза, Нил узнал корабельного врача Джейн Харт.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

— Отвратительно!

Джейн улыбнулась:

— Ну, значит все не так уж плохо.

— Что со мной случилось?

Мисс Харт пожала плечами:

— Вы потеряли сознание во время дежурства.

— Правда?

— Да, только я еще не выяснила почему. Мне понадобиться время. Нужно сделать много анализов.

Она помолчала, а потом добавила:

— Единственное, что могу с уверенностью сказать, это то, что по данным энцефалографии во время обморока у вас наблюдалась крайне низкая мозговая активность. А точнее почти полное ее отсутствие. Честно говоря, я даже испугалась.

Нил попытался это обдумать, или хотя бы понять, что значат слова доктора. Но малейшая умственная деятельность немедленно привела к спазмам в животе. Его жутко начало мутить. Моментально вскочив, он кинулся к умывальнику, и к счастью успел вовремя. Несколько минут его буквально выворачивало на изнанку. Последний раз ему было так плохо на первом курсе, когда он поспорил с ребятами, что сможет выпить больше всех водки. Он тогда выиграл… но после этого несколько месяцев не мог переносить даже запаха спиртного. Особенно русской водки!

— Хм, — произнесла за его спиной доктор Харт, — вы случайно не отравились чем-нибудь?!

Нил лежал на больничной койке, тупо разглядывая идеально белый потолок лазарета. Прошло уже больше двух суток, как он сюда попал. Спать не хотелось и заняться было нечем. Ужас… Голова была тяжелой, но по крайней мере не болела.

Нил заметил, что боль появляется только тогда, когда он о чем-то думает, причем чем значительней мысли, тем сильнее боль. Поэтому ничего иного не оставалось, как только тупо таращиться в потолок, в надежде, что он обвалиться. Хоть какое-нибудь будет развлечение!

Дверь внезапно отворилась, и в каюту вошел Леви. За ним осторожно семенил Льюис.

— Привет, лейтенант! — пророкотал Леви, — Ты как, еще не помер?

Нил с трудом оторвавшись от потолка, перевел взгляд на визитеров:

— Да вроде жив пока.

— Ну, и славненько! А мы тут решили навестить тебя.

— Угу, — поддакнул Льюис, — мы бы еще раньше пришли, но к тебе не пускали. Доктор боялась, что у тебя что-то заразное.

— А теперь не боится?

— Нет, теперь она думает, что это у тебя от перевозбуждения.

— Ага, — вмешался Леви, — она нам долго объясняла, но я так и не понял, вроде перегорело у тебя что-то, ну знаешь, как у компьютера, когда ему задаешь невыполнимое задание.

— Ничего себе, — Нил недоуменно перевел взгляд на дверь каюты, — а мне она ничего такого не говорила.

— Да, ты не расстраивайся, — хлопнул его по плечу Льюис, — она тебя вылечит. Тем более, что ты-то со своим заданием справился. Значит оно не было невыполнимым, и все у тебя будет в порядке!

Льюис оказался прав, уже через день Нил смог вернуться в свою каюту. Доктор Харт посоветовала капитану не назначать нового лейтенанта на дежурства первую неделю, и поэтому свободного времени у него было хоть отбавляй. Поначалу, когда голова еще начинала ни с того ни с сего болеть, он никуда не выходил. Но потом, дня через три понял: еще чуть-чуть и волком взвоет от безделья.

Накинув китель, на котором уже красовались новенькие лейтенантские погоны в виде серебряных крылышек, Нил пошел прогуляться по кораблю. Не успел он пройти и пару шагов, как встретил матроса, спешащего с дневной вахты. Едва увидев Нила, тот вытянулся, как на параде, отдавая честь. В общем-то в этом не было ничего странного, ведь Нил был офицером, если бы не обожающий взгляд матроса и его сияющая улыбка.

Вернув приветствие Нил направился дальше. За углом он наткнулся на другого матроса, который также отдав ему честь, не спускал с него влюбленных глаз. К тому моменту как Нил добрался до комнаты отдыха, ему казалось, что вся команда помешалась: куда бы он ни пошел, всюду его преследовали обожающие взгляды и улыбки. Объяснить этого новоиспеченный лейтенант никак не мог.

Усевшись поудобней в кресле, Нил задал компьютеру режим просмотра голофильмов и начал прокручивать весь список, в надежде отыскать что-нибудь поинтересней. Он выбрал 'Обыкновенный человек' — один из его любимых фильмов, о Рое Макмилоне.

Когда Нил был маленьким, он безумно хотел быть таким, как Рой Макмилон, самый известный астронавт того времени, бездомный сирота-мальчишка, который смог подняться от простого матроса до всемирно известного адмирала, главы космического флота и президента Федеративной Республики Марса. Совершать длительные межпланетные перелеты, улаживать конфликты, сражаться с пиратами, тогда ему казалось, что это — просто чудесная жизнь.

Сейчас он уже знал — в профессии астронавта не так уж много романтики и приключений. По большей части то, что в кино кажется 'классным' на самом деле опасно для жизни. Взять хоть этот случай с ракетами! Нет, не то что бы Нил боялся рисковать своей жизнью, но… одно дело рисковать только своей жизнью, и совсем другое — принимать решения, способные погубить других людей: Леви, Льюиса, остальных членов команды. Теперь он понял какая это ответственность, какая это тяжесть — быть в ответе за жизни других людей, людей полностью от тебя зависящих. Раньше Нил мечтал сделать карьеру в космическом флоте, стать капитаном или даже адмиралом, теперь он с ужасом думал о том, что ему присвоили звание лейтенанта. Ведь еще и двух месяцев не прошло, как он закончил академию! Что если ему не хватит опыта?! Что если он не справиться?!

Когда два дня назад ему принесли его форму с нашитыми на нее новыми знаками отличия, он даже не сразу обратил на нее внимание. И только вечером, одеваясь вспомнил о своем назначении. Он потратил битый час рассматривая 'серебряные крылышки', крутил их и так и эдак, поворачивая к свету, или наоборот, отходя в тень. Ощущения были двойственные.

Сначала увидев серебреный блеск погон и вспомнив о своем повышении, он почувствовал настоящий восторг. Чувство счастья поднялось от куда-то с середины живота, почти моментально захватив его целиком. Оно было настолько сильным, что хотелось глупо смеяться, петь и прыгать от восторга. Хотелось куда-то бежать, чтобы с кем-то поделиться этим неповторимым ощущением, переполнявшим его с верху до низу. Но, конечно, он никуда не пошел. А зря…

Потому что, когда радость немного поутихла на смену ей пришли совсем другие мысли… О том, что теперь он должен будет руководить подчиненными, следить за выполнением ими своих обязанностей, но главное, о том, что теперь ему придется самому принимать решения.

Как это ни странно, но, похоже, что именно в этот момент, Нил понял: его обучение закончилось. Началась новая жизнь. Раньше он еще имел право на ошибки. Раньше рядом с ним всегда были преподаватели, которые могли ему помочь, подсказать, что-то посоветовать. Он мог переписать контрольную, пересдать экзамен, еще раз пройти тест, в общем, начать все заново и исправить свои ошибки…

Но реальная жизнь такой возможности не предлагает. Как говорится: 'У тебя уже не будет второй попытки, чтобы произвести первое впечатление!'. Здесь ты принимаешь решение один раз. И часто права на ошибку у тебя нет. Потому что от твоего решения зависят жизни и судьбы других…

Заиграла музыка и прямо перед глазами Нила появились быстро сменяющиеся слова титров: 'WARNER BROS. PICTURES' и 'MARS PICTURES' совместно с 'ORION' представляют… Он положил ногу на ногу, предвкушая удовольствие от просмотра любимого фильма, и в этот момент дверь в комнату отдыха распахнулась, впуская Льюиса.

— Эй, лейтенант, я не помешаю?

— Нет, конечно, — отозвался Нил, к своему ужасу замечая на физиономии Льюиса туже обожающую улыбку, что и у матросов.

Льюис устроился неподалеку, по-прежнему не сводя с него глаз.

— Послушай, — наконец не выдержал Нил, — почему ты и все остальные так на меня смотрите? Я сначала думал, мне кажется, но потом понял, что-то тут не так.

— Ах, это! — улыбнулся Льюис, — Просто капитан разрешил посмотреть запись твоего пилотирования при уходе от ракет. Я думаю теперь ее будут показывать во всех академиях, как пример высшего мастерства! Ты лейтенант стал новой звездой космического флота! Ну, и потом, ребята просто рады, что ты спас им жизнь. Как еще они могут тебе выразить свою признательность?!

В ответ Нил вздохнул и попытался сосредоточиться на любимом фильме. Именно попытался. Потому что через несколько минут Льюис откашлялся и спросил:

— Что за фильм?

— 'Обыкновенный человек'.

— А-а, хорошая вещь!

Прошло минуты две и Нил услышал тяжелый вздох, затем скрип кресла. Потом Льюис почесал свою ногу, затем руку, затем голову. Когда он попытался почесать спину, не вставая с кресла, Нил не выдержал:

— С тобой все в порядке?

— Д-да, — Льюис застыл в неестественном положении: сидя в кресле, одна рука на полу, в другой пульт дистанционного управления, которым он отчаянно пытался дотянуться до середины позвоночника.

— Тебе помочь? — Нил с трудом мог скрыть улыбку.

— Н-нет, — Льюис с трудом выпрямился, хрустнув при этом всеми своими костями, — все в порядке. Это просто Леви решил пошутить и насыпал мне вчера жгучего перца в форму. И теперь у меня все чешется. Хорошо что я вовремя заметил этот перец и вытряхнул форму, а то бы еще и жглось, — Льюис почесался под мышками и потерся о спинку кресла, пытаясь достать зудящее место на спине.

Нил как раз размышлял над тем не пойти ли ему назад в свою каюту, где можно хотя бы почитать в одиночестве, поскольку посмотреть фильм ему, похоже, не даст чешущийся поклонник, но в это время у того на руке запищал таймер.

— Черт! Мне пора на дежурство! — Льюис тут же перестал чесаться, встал и, одернув китель, как ни в чем не бывало вышел.

Нил немедленно вскочил и, кинувшись за ним, закрыл дверь на блок-замок. Фу-у! Все! Теперь никто ему не помешает! А то ни минуты покоя. Усаживаясь в кресло он с наслаждением почесал шею. И тут же выругался: 'Тьфу ты! Это ж надо было нахвататься от Льюиса!'

Глава III

М — 1

Нил поднялся на мостик, открыл дверь и, увидев капитана, лихо отдал честь:

— Каде… Лейтенант фон Вальтер, по вашему приказанию прибыл!

— Садитесь, лейтенант, — Мактаф улыбнулся и кивнул на кресло помощника пилота, — как вы себя чувствуете?

— Все в порядке, сэр.

— Сегодня ваше первое дежурство после болезни, я решил, что вам не стоит перенапрягаться.

— Спасибо, сэр!

— Будете подстраховывать пилота Кейси, когда мы подойдем к станции 'Магистраль М — 1' и начнем стыковку.

— Есть, сэр!

Нил поудобней устроился в кресле — подстраховывать одного из лучших пилотов ВКС — что может быть легче! Тем более, что стыковка начнется только часа через два! А пока 'Магистраль М — 1' — это всего лишь небольшая точечка, проецируемая на носовой экран и отмеченная на звездных картах и радаре спокойным зеленым цветом. 'Кентавр' быстро приближался к своей первой остановке, оставляя позади миллионы километров. Делать было нечего, и потому капитан позволил связаться с камбузом и заказать по чашечке кофе. Нил с удовольствием потягивал горячий напиток, прислушиваясь к неспешному разговору капитана и пилота о новых данных по черным дырам, об освоении новых земель на Марсе и компьютерных вирусах. Рядом Клавдия успокаивающе попискивала датчиками, время от времени сообщая сколько осталось лететь до станции. Вскоре она сообщила, что связалась с радиорубкой 'Магистрали М — 1'. Капитан тот час приказал передать позывные 'Кентавра' и предположительное время прилета. В ответ послышался голос радиста:

— Межпланетная космическая станция 'Магистраль М — 1' вызывает корабль ВКС 'Кентавр'!

— 'Кентавр' на связи, — отозвался капитан.

— Э-э, 'Кентавр', у нас небольшие проблемы со шлюзами G-секции, поэтому вам лучше взять курс на полградуса правее и подлететь к станции со стороны Е-секции, там для вас готов шлюз Е-13.

— Хорошо, 'Магистраль М — 1', мы так и сделаем. Конец связи.

Корабль слегка откорректировал курс, и вскоре Нил увидел первую в своей жизни межпланетную станцию. Она была похожа на огромный голубой шар. Чем ближе они подлетали, тем отчетливей становилось видно кольцо вокруг него. То есть в целом космическая станция казалась уменьшенной в несколько раз копией Порта Земли. Сфера была разбита на десять секторов, внутри которых находились стыковочные шлюзы. Наконец стали видны и буквы-наименования секторов. Оказалось, что 'Кентавр' находиться как раз прямо перед концом Е-сектора.

— Надо слегка повернуть налево, — сказал капитан, — Кейси, займитесь этим.

Корабль, повинуясь умелым рукам первого пилота, начал двигаться в начало Е-сектора.

Перед глазами Нила, за стеклом носового иллюминатора, медленно проплывали огромные цифры: 28, 27, 26…20… 16, 15, 14…

Следующим должен был быть их шлюз. И тут Нил почувствовал смутное беспокойство. Неприятное чувство подымалось от куда-то с середины живота, быстро нарастая и ширясь. К тому моменту, как перед кораблем выросла цифра 13, оно захватило все его существо.

Корабль завис напротив нее и начал огибать стабилизирующее кольцо. Оно было в несколько раз меньше чем у Порта Земли и потому сдесь требовалась филигранная точность и настоящее мастерство. Наконец, 'Кентавр' практически вплотную приблизился к сфере станции напротив своего шлюза.

— Внимание! — произнес капитан Мактаф, включив микрофон, — Всем приготовиться к стыковке со станцией!

В этот момент Нил понял, что если он промолчит — случиться что-то ужасное. Он вспомнил, как перед встречей с ракетами тоже чувствовал нечто подобное. Но тогда это ощущение было в сто раз слабее, и кроме того, тогда ему казалось, что он волнуется из-за лейтенанта Ларбютье. Теперь же волноваться, кажется, было не из-за чего.

— Э-э, сэр, — осторожно произнес он, — может, стоит еще раз связаться со станцией?..

— Зачем? — не понял Мактаф, — Все в порядке. Если бы что-то было не так, нас бы предупредили.

Нил кивнул и, отвернувшись, вцепился в приборную доску. Его всего трясло, а лоб покрылся испариной.

— Фон Вальтер, с вами все в порядке? — капитан с недоумением взглянул на младшего лейтенанта.

— Простите, сэр, — не выдержал Нил, — у меня плохие предчувствия!

— Плохие предчувствия! Это еще что значит?!

— Сэр, прошу вас! Свяжитесь со станцией!

Капитан недоуменно пожал плечами и повернулся к первому пилоту:

— Что вы об этом думаете, Кейси?

— Не знаю, сэр.

— Пожалуйста, капитан! — Нил приподнялся в кресле, надеясь убедить Мактафа.

— Ну, хорошо, хорошо, только успокойтесь.

Недоверчиво поглядывая на своего странного лейтенанта, капитан связался с радиорубкой станции:

— 'Магистраль М — 1', это 'Кентавр', у вас все в порядке?

— Конечно, 'Кентавр', вы можете начинать стыковку, у нас все готово.

Мактаф взглянул на Нила, словно говоря: 'Ну, вот видишь! А ты волновался!'. С бешено бьющимся сердцем, Нил сел на свое место. В самом деле, может, он ошибся?! 'Дай-то бог!' — пронеслось у него в голове.

— Начинаем сближение, — приказал капитан.

Через секунду на руке Нила запищал таймер — его вахта закончилась, и тотчас на мостике появился Леви.

— Фон Вальтер, — произнес, не оборачиваясь, капитан — вы можете быть свободны, — без сомнения он спешил отделаться от странного подчиненного.

— Есть, сэр, — Нил отдал честь и направился к двери.

Он уже собирался уходить, но задержался. Обернувшись, он наблюдал за тем как медленно приближается стыковочный шлюз. Ближе, ближе, еще ближе. Наконец, Нил не выдержал:

— Капитан!

— Фон Вальтер, — Мактафу, похоже надоело с ним возиться, — успокоитесь. Я производил стыковку миллион раз, все будет в порядке. Идите и отдохните.

— Капитан, прошу вас!

— Фон Вальтер, ваше дежурство закончено, покиньте мостик.

— Пожалуйста!

— Лейтенант, это приказ!

Выхода не было. Нил пробурчал: 'Есть, сэр', - и повернулся к медленно открывающейся двери. На пороге он остановился и обернулся. Если он сейчас уйдет, все будет кончено. Нил чувствовал это каждой своей клеточкой, каждым своим нервом, и не понимал, почему другие не чувствуют того же.

— Пожалуйста, капитан, — медленно произнес он, — будьте осторожны. Мои предчувствия еще никогда меня не подводили.

Мактаф недовольно на него взглянул, собираясь, похоже отчитать, но в этот момент Клавдия громко объявила на весь корабль:

— Внимание, началась стыковка!

Капитан тотчас повернулся к пульту управления, у него не было времени заниматься Нилом. Воспользовавшись этим, тот решил остаться и понаблюдать, что будет дальше. 'Кентавр' идеально, как на учениях пришвартовался к станции. Огромные кормовые магниты присосались к шлюзу М — 1, и тут же мигнули датчики подачи кислорода, сообщая о том, что шлюз наполняется воздухом.

— Давление в норме, — через секунду сообщила Клавдия.

— Отлично, — произнес капитан, — приготовиться к разблокированию.

Нил нервно вздохнул: похоже он ошибся. Все нормально.

— Открыть шлюзовой отсек! — приказал Мактаф.

И тут Нила словно током ударило: шлюз!

— Нет! — закричал он, — не открывайте его!

Но было уже поздно. Матрос, дежуривший на корме, набрал код разблокирования, и огромная дверь поползла вверх. Она не успела еще и на половину открыться, как на корабль, перевернувшись через голову, буквально ворвались несколько человек в черном. Нил заворожено наблюдал по монитору, как один из них схватил дежурного за ноги и повалил на пол. Второй, не долго думая, достал лазерный пистолет и выстрелил в пульт управления шлюзовой дверью. Теперь закрыть ее было не возможно. А в это время со станции все прибывали и прибывали новые люди в черном.

— Это захват! — внезапно точно очнулся капитан, — Кейси, немедленно заблокируйте этот отсек!

Первый пилот уже стучал клавишами, пытаясь отрезать отсек кормового шлюза от остального корабля.

— Лейтенантам Ларбютье и Антонову, а так же кадету Чангу немедленно явиться к арсеналу, — буквально кричал в микрофон Мактаф.

Затем он повернулся к Нилу и Леви:

— Фон Вальтер, вы остаетесь за старшего!

— Есть, сэр!

— Кадеты Омэлли и Чанг вам помогут! — капитан говорил, одновременно открывая сейф, чтобы взять от туда ключи от арсенала, — Я сейчас пришлю Чанга с оружием!

— Слушаюсь, — отдал честь Нил.

— Сразу после этого, — продолжал капитан, — заблокируйте мостик и никого сюда не пускайте! Кораблем можно управлять только от сюда. До тех пор пока мостик в наших руках, все еще можно поправить!

Нил кивнул, давая понять, что выполнит приказ. Мактаф отдал ему ключи от личного сейфа, где хранились коды доступа ко всем системам Клавдии, и кинулся к арсеналу.

Дальнейшее Нил наблюдал по монитору. Он видел, как капитан подлетел к ожидавшим его лейтенантам Ларбютье, Антонову и заспанному Льюису, роздал им лазерные пистолеты и обычные винтовки, приказав вооружить матросов, а Льюису отправляться на мостик.

К этому моменту пилот Кейси уже успел заблокировать захваченный отсек. Поэтому Нил глазам своим не поверил, когда на приборной доске Клавдии замигала лампочка, отвечающая за изоляцию кормового шлюза.

— Омэлли! — закричал Нил Леви, — немедленно узнайте, как им это удалось! А я сообщу капитану!

Через секунду он уже вызывал по личной связи Мактафа:

— Сэр, противнику удалось разблокировать кормовой отсек! Сейчас они пытаются попасть на вторую палубу!

— Что?! Как они смогли это сделать?

— Мы выясняем, сэр!

В этот момент Леви потянул его за рукав и указал на монитор, где прокручивалась запись последних двух минут. Нил увидел, как захватчики выжгли лазерными пистолетами всю проводку и понял их замысел.

— Сэр, — передал он капитану, — они обесточили дверь отсека и теперь пытаются открыть ее в ручную при помощи домкрата.

— Ясно, — отозвался Мактаф, — они ее уже открыли?

Нил бросил взгляд на монитор:

— Нет, сэр, но у вас есть не более трех — четырех минут.

Капитан не ответил, но Нил услышал, как он приказал Ларбютье с десятком матросов двигаться к двери отсека сверху, со стороны третьей палубы, а Антонову — снизу, с первой.

— Сам я пойду им в лоб, — продолжал Мактаф, — по второй палубе. Все понятно?

— Так точно, сэр! — лейтенанты уже бежали на свои места.

После этого долгое время Нилу казалось, что ничего не происходит: все камеры Клавдии показывали почти не меняющиеся картинки движения матросов 'Кентавра' и попытки захватчиков открыть дверь кормового отсека. Однако он понимал, что это тут, в относительной безопасности мостика, время как будто остановилось, на самом деле, счет идет на секунды. И теперь все зависит от того, кто раньше справиться со своей задачей: матросы корабля или их противники.

Как раз тогда, когда ему казалось, что его нервы не выдержат больше и секунды ожидания, за спиной раздался шум. Нил стремительно обернулся и увидел, как распахнулась дверь мостика. 'Боже! — пронеслось у него в голове, — Нас сейчас захватят!' Он вскочил с кресла и схватился рукой за его спинку, чтобы не упасть, и в этот момент на мостик буквально ворвался обвешенный оружием Льюис.

— Мать твою! — взорвался Нил, — Не смей больше так делать! Меня чуть инфаркт не хватил!

— Лейтенант! — закричал внезапно рядом Леви, — Они открыли эту дверь!

Нил обернулся к монитору и увидел, как пролезая под чуть приподнятой дверью, вторую палубу захватывают чужаки.

— Черт! — выругался он, вызывая капитана, — Сэр, они прорвались на вторую палубу!

Мактаф не ответил, да в этом и не было нужды, потому что в этот момент его отряд лоб в лоб столкнулся с авангардом захватчиков. Если бы не предупреждение Нила, нет сомнений — капитана убили бы первым же выстрелом. А так он успел броситься в сторону и укрыться за углом. Следовавшие за ним матросы поспешили сделать тоже самое. Вмиг завязалась перестрелка.

— Осторожней с датчиками и проводкой! — крикнул капитан, — Мы не сможем их потом заменить! Цельтесь в людей, а не в стены!

В этот момент один из матросов выстрелил и задел кабель, отвечающий за освещение: в миг стало темно, как в могиле.

— Олух! — закричал Мактаф, — Я же сказал — в людей, а не в стены!

— Простите, сэр — проблеял виновник, и тут же покачнулся, сползая на пол и прижав руку к груди, где красным цветком расползалось кровь от пулевого ранения.

Мактаф отшатнулся от него, и похоже, это спасло его жизнь: буквально в нескольких миллиметрах от его лица просвистела еще одна пуля, а за ней по стене чиркнул выжигая черную полосу лазерный луч.

— Фон Вальтер! — закричал капитан, — они ведут прицельный огонь! У них что есть приборы ночного видения?!

Нил и сам уже обратил на это внимание. Пираты целились так, словно видели в темноте. Но, нет никаких приборов у них не было.

— Сэр, — закричал он капитану, — похоже, они стреляют на шум!

Мактаф тотчас приказал матросам поменьше разговаривать и ругаться. Огонь противника сразу стал менее прицельным, но все же оставался на удивление точным. В этот момент со стороны верхней третьей палубы показался авангард второй группы во главе с Ларбютье. По-видимому, тот слышал через наушники весь разговор Нила с капитаном, потому что он сразу отдал приказ своим людям не шуметь. А вот лейтенант Антонов явно забыл одеть наушники — даже Нил на мостике услышал топот ног матросов его группы. Что уж говорить о пиратах! Мгновенно сориентировавшись, те выстрелили прямо в гущу людей. Благодаря камерам Клавдии, которые, едва выключился свет, мгновенно перешли на ночной режим, Нил видел, как тонкий лазерный луч задел лейтенанта. Тотчас Антонов начал оседать на пол.

— Капитан, — закричал Нил, понимая, что из-за темноты Мактаф скорее всего этого не заметил, — лейтенант Антонов ранен!

— Проклятье!

Противники, похоже догадались, что из трех окруживших их групп та, что появилась последней самая слабая. Устранив командира они методично расстреливали матросов, сея панику и одновременно отступая к первой палубе, что бы освободить проход для своих товарищей, прибывающих со станции. В этот момент Нил заметил, что среди них появились несколько людей одетых, мягко говоря, странно: серые длинные плащи похожие на рыцарские, но сшитые из какого-то блестящего, как фольга, материала, что-то вроде аксельбантов с левой стороны груди, но заканчивающихся круглыми звездами, и самое главное — у каждого на поясе висело что-то вроде меча.

— Ух ты! — прошептал за его спиной Льюис, — ведь это же СС!

— СС? — не понял Нил.

— Слуги Смерти, — пояснил Леви, — элитные бойцы! Смотри!

Эти слова были лишними, Нил и сам уже понял, что вряд ли сможет оторвать от них свой взгляд. Двигаясь плавно, словно скользя, СС каким-то чудом будто предугадывали куда будут направлены пули и лазерные лучи в следующий момент, с легкостью уварачиваясь от них, и уверенно продвигаясь в сторону группы капитана Мактафа.

Внезапно один из СС сорвал с пояса то, что вначале Нил принят за меч. Легкое движение руки и в руках врага блеснуло что-то гладкое серебристого цвета. Неуловимое движение… и Нил вздохнул от удивления.

Веер!

Легкий, словно воздушный, с красивыми гладкими вставками, похожими на зеркальные. Он больше подошел бы какой-нибудь придворной даме эпохи ренессанса, но уж не как не элитному бойцу ХХII века! Нил абсолютно не понимал, что с ним можно делать в такой момент! Не понимал, но лишь несколько секунд. До тех пор, как человек, держащий веер в руках, не, уклонившись в сторону, легко, словно играючи, 'поймал' им лазерный луч пистолета Ларбютье. Зеркальные вставки мгновенно отразили его, направив в сторону матросов 'Кентавра'. Спустя мгновение и другие СС проделали то же самое. Теперь в пиратов позади людей с веерами лазерные лучи практически не долетали — все они, отраженные, направлялись в сторону их противников. И чем яростнее сопротивлялись защитники корабля, тем больше лучей летело в их сторону.

Онемев от потрясения, Нил не мог и слова вымолвить. Атака СС была столь неожиданной, столь быстрой и стремительной, что он даже не успел осознать, что, собственно говоря, произошло, как увидел тонкий красный луч лазерного пистолета, который легко скользя, прошел наискось вдоль груди капитана. Мактаф не покачнулся, не взмахнул руками, он просто очень медленно начал оседать на пол. Словно в замедленной съемке, Нил увидел, как его подхватил один из матросов, нагнулся, попытался приподнять… и, наконец, обреченно отвернулся. Даже находясь здесь, на мостике, Нил понял — капитан мертв.

Слева раздался полустон полувздох:

— Боже, — прошептал пилот Кейси. Он внезапно вскочил и ринулся к двери.

— Куда вы, сэр? — едва успел крикнуть Нил.

— Убью, я убью их всех!

Пилот схватил один из принесенных Льюисом пистолетов и выбежал с мостика. Нил увидел, что он как сумасшедший понесся к шлюзам. А там уже почти все было кончено: из трех групп матросов сражалась еще только группа лейтенанта Ларбютье. Правда, самому Ларбютье, похоже, изрядно досталось: он был без сознания, но судя по тому, что несколько матросов пытались его вынести, еще жив.

Взглянув на эту картину, Нил нервно схватился за подлокотники кресла: если Кейси сейчас ранят или убьют, что вполне вероятно, то из офицерского состава самым старшим останется он. И спасать корабль придется ему — младшему лейтенанту Нилу Иллариону фон Вальтеру. Нил почувствовал, как трудно ему стало сделать вдох. Сжав руки в кулаки, он не отрываясь наблюдал за пилотом Кейси.

А тот буквально летел по коридору. Поворот. Еще один. Снова — поворот. И он выскочил прямо на одного из СС. Наверное именно в этот момент у него наконец сработал инстинкт самосохранения, потому что Нил увидел, как Кейси попытался остановиться и свернуть. Но у него, конечно, ничего не получилось. Мгновение спустя Нил понял, что не зря принял вначале сложенный веер СС за меч. Это было жутко и прекрасно одновременно: едва пилот вылетел к врагу, как веер у того в руках полыхнул по краям ярко красным лазерным светом, чуть не ослепив всех вокруг. Благодаря Клавдии, которая почти мгновенно подстроилась под новое освещение, Нил отчетливо видел, как СС, повернув веер плашмя, легко словно косой, снес голову пилоту Кейси и тут же отступил на полшага, вероятно, что бы его не забрызгало кровью из разорвавшейся сонной артерии.

Где-то на задворках сознания пронеслась мысль: 'Надо же, какой чистюля!'. Пронеслась и тут же затухла, оставив после себя сплошную пустоту в голове. В этой пустоте не было ни звука, ни света, ни движения.

Он не знал сколько прошло времени. Быть может мгновения, быть может века. Но внезапно мир вокруг словно вспыхнул яркими красками. Появилось странное ощущение легкости и уверенности в себе. И это ощущение было ему знакомо. Теперь он уже не удивлялся ему, а приветствовал и радовался, как последней надежде на спасение.

Он круто развернулся в кресле, и, едва взглянув на бледных потрясенных Леви и Льюиса, четким уверенным голосом начал отдавать команды:

— Омэлли, немедленно заблокируйте первую палубу, а вы, Чанг — вторую. Я займусь третьей. Клавдия, включи громкую связь и начни режим отстыковки.

Продолжая говорить, он встал и начал на соседнем терминале набирать коды доступа для Клавдии.

— Внимание! — Произнес он, едва поступил сигнал, что громкая связь включена. Его голос разнесся по кораблю. — Всему экипажу немедленно покинуть палубы первую, вторую и третью!

Он еще раз повторил свое сообщение и при этом продолжал набирать команды для компьютера. Наконец, когда осталось нажать всего одну кнопку, Нил нетерпеливо взглянул на монитор, где человек пять матросов как можно быстрее тащили по третьей палубе бесчувственного Ларбютье. В этот момент Леви с Льюисом почти хором доложили:

— Готово!

Первая и вторая палубы были заблокированы. Но не третья. Нил не мог захлопнуть дверь прямо перед людьми, это означало, обречь их на смерть. Он ждал. Он видел, как они изо всех сил спешат, тяжело дыша и обливаясь потом. А за ними по пятам бежали пираты. Ну же еще чуть-чуть! Десять метров, восемь, пять, два… и тут один из матросов споткнулся и упал. Нил чуть не взвыл.

— Поторопитесь! — гаркнул он на весь корабль.

Очевидно, не подчиниться этому приказу было не возможно: матрос тут же вскочил и ринулся к выходу с удвоенной скоростью. Ну же еще пару шагов! Наконец, последний человек перешагнул разделительную черту. И тут же Нил нажал на 'Enter'! Огромная стена-дверь мгновенно с шумом опустилась вниз, закрыв выход. Пират, бежавший ближе всех к матросам 'Кентавра', не успел затормозить и с разбегу с силой в нее впечатался.

— Круто! — пришел в восторг Льюис, который наблюдал эту картину, — теперь его полчаса будут с нее соскабливать!

Нил не обратил внимания ни на пирата, ни на слова Льюиса: он уже набирал новую команду для Клавдии.

— Командир! — внезапна подала она голос, — Ваш последний приказ не выполним! Он противоречит нормам безопасности! Я не могу производить отстыковку при незакрытых шлюзах!

— Клавдия, — холодно произнес он, — что согласно вашим основным программам имеет приоритет: нормы безопасности или приказ командира?

— Команда человека всегда имеет большее значение чем заложенные нормы, — не задумываясь, ответил компьютер.

— В таком случае, начинайте отстыковку.

Клавдия больше не возражала. Она тут же начала автоматический процесс: спустя мгновение на главный монитор поступил сигнал, что магниты шлюзовой камеры отключены. Теперь 'Кентавр' был соединен со станцией только силой притяжения. Нил тут же схватил микрофон громкой связи:

— Машинное отделение, полный вперед!

Корабль вздрогнул от носа до кормы.

— Внимание! Разгерметизация! — взвыла Клавдия, — Разгерметизация!

Нил увидел, как напором воздуха смело все и всех с первой по третью палубы. Кое-кто из пиратов, главным образом СС, попытались удержаться, но у них ничего не получилось. Спустя мгновение в помещениях этих палуб не осталось воздуха, и трупы умерших вылетели через открытый шлюз.

— Клавдия, — приказал Нил, — немедленно включите лазерный экран! Первое и второе огневое подразделение займите свои места на батареях! Машинное отделение — скорость на максимум!

'Кентавр' медленно, сантиметр за сантиметром, удалялся от станции. Нил наблюдал за этим, с беспокойством расхаживая взад вперед по мостику. Он знал, что у них есть всего лишь несколько минут. Несколько минут, а теперь уже возможно, и секунд, пока пираты не очухаются и не сообразят, что птичка улетает из клетки.

— Ну же, — шептал он, — еще немного! Совсем чуть-чуть!

В этот момент грянул залп ракетной батареи станции. Корабль встряхнуло с такой силой, что все попадали на пол.

— Проклятье! — воскликнул Нил, — ухватившись за спинку капитанского кресла.

К счастью ко времени выстрела защитный экран успел включиться, поэтому, если не считать сильной встряски, корабль не пострадал. Но расстояние было слишком маленьким. Практически в упор! И экран потерял большую половину своей мощности. 'Еще одно такое попадание, — подумал Нил, — и нам крышка!'.

— Клавдия, — крикнул он, — свяжитесь со станцией!

— 'М — 1' на связи, — послышался язвительный голос радиста, — у вас проблемы 'Кентавр'?

— О, нет, — мягко прошипел в ответ Нил, — это у вас, проблемы, дети мои! Немедленно прекратите стрелять по кораблю! Иначе я отдам приказ раздолбать вас к чертовой матери!

В ответ раздался издевательский смех и уже другой голос произнес:

— Не горячитесь, командир! Мы оба прекрасно знаем, что это не возможно! Станция в сотню раз больше чем военный крейсер! У вас просто не хватит огневой мощности! Так что не кочевряжься, давай пришвартовывайся назад и выходи с поднятыми руками!

— Ах, — улыбнулся Нил, — какая неприятность! Похоже, ты мало что знаешь об устройстве космических станций. Лучше бы вы, ребята, приготовили нам для прибытия G-секцию, или F, но ни как не Е. потому что в Е-секции находится термоядерный реактор. И его основание как раз на прицеле у моих ракет. Так что лучше не серди меня! — гаркнул он, — а то я человек нервный, могу и не выдержать соблазна!

— Ты не сделаешь этого, — собеседник Нила явно подрастерял свою уверенность.

— В самом деле! — съехидничал Нил, — И что же меня остановит, хотел бы я знать?

Ответа не последовало. По-видимому захватчики решили, что лучше не связываться с Нилом, и дать ему спокойно уйти. Тем более, что послать сообщение о нападении он сможет только при помощи маяка Марсовой Магистрали, а перехватить такое сообщение со станции не составит труда. Обычный же сигнал дойдет до Земли гораздо позже самого корабля.

'Кентавр' медленно удалялся от притихшей 'М-1'. Все дальше и дальше. Вот между ними уже несколько десятков метров, еще немного и можно начать маневрировать.

— Вот, дьявол! — произнес вдруг за спиной Нила Льюис.

— Чтоб меня черти дрюкали! — обалденно добавил Леви.

Круто повернувшись, Нил взглянул на боковой экран и буквально остолбенел. Там, разворачиваясь во всем своем великолепии, сверкал огнями и лазерными экранами огромный военный корабль.

— Это 'Энтерпрайз'! — восхищенно прошептал Леви, — Наш лучший линкор! Ну, все теперь они у нас попляшут!

Но Нил не спешил радоваться этой встрече.

— Клавдия, — приказал он, — переведи максимум энергии на экран со стороны 'Энтерпрайза'.

Компьютер послушно начал выполнять полученное задание. На несколько мгновений свет на мостике стал менее ярким: 'Кентавру' явно не хватало энергии для того чтобы одновременно идти на максимальной скорости и поддерживать в сверхготовности экраны.

— Термоядерный отсек! — кинулся Нил к микрофону громкой связи, — Что там у вас происходит?

— Все в порядке, командир! Но нам требуется время! Реакция уже пошла, но не достигла пика.

— Поторопитесь! Мне возможно скоро понадобиться максимум энергии!

— Мы пытаемся, сэр, но…

В этот момент 'Энтерпрайз' закончил поворот и всей своей мощью обрушил на 'Кентавр' залп бортовых орудий. Нил с ужасом увидел как в их сторону ринулись десяток лумсоровских ракет. Вспышка! 'Кентавр' вздрогнул от носа до кормы. А защитный экран ярко вспыхнул, и тут же на одном из мониторов Клавдии появилось предупреждение о катастрофической потере защитной мощности до 3,8 %.

— Антигравитрон тебе в задницу! — воскликнул Льюис, — Что за хренотень?!

Никто не потрудился ему ответить. Леви выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок, а Нил уже отдавал приказы:

— Батарея правого борта, цель 1–0! Огонь! Клавдия, руль на 140! Разворот на 75 градусов в лево!

'Кентавр' точно взорвался. Весь его правый борт загудел от направляющихся на цель ракет. Спустя мгновение они ровным строем устремились в сторону врага и почти сразу же полыхнули яркими вспышками лазерных выстрелов. Несколько томительных секунд ожидания, пока сенсоры Клавдии пытались справиться с ослепившим их светом и разобраться в происходящем, и наконец Нил с облегчением понял, что их первый же залп буквально смел защитный экран 'Энтерпрайза'.

— Отлично, — прошептал он, — теперь мы почти в равных условиях. Ни у них, ни у нас нет защиты, а с такого расстояния промахнуться просто невозможно — следующий выстрел будет последним.

Но не все было так просто. Потому что, выстрелив, 'Кентавр' практически обезоружил себя. Для того что бы сделать еще один залп по правому борту ему понадобится время. Время, а главное энергия, для перезарядки ракетных установок. В то же время 'Энтерпрайз' явно не испытывал недостатка энергии, и уж конечно он начал перезаряжать свою батарею раньше своего противника. Нил буквально чувствовал, как подаются входя в установки эти смертоносные заряды. Где же взять дополнительную энергию?

— Отсек гравитации, выключите гравитроны! — резко приказал он, вспомнив, что на обеспечение гравитации тратится минимум 10 % всей энергии корабля.

Мгновение спустя он почувствовал легкость и непередаваемое ощущение парения в воздухе — начала сказываться невесомость.

— Классно! — прокомментировал Леви с трудом 'подгребая' к креслу второго помощника пилота. К счастью на мостике практически все было закреплено и поэтому осталось на своих местах, если, конечно, не считать офицеров.

— Он сейчас снова выстрелит! — выкрикнул Льюис, взглянув на 'Энтерпрайз'.

— Нам крышка! — простонал ему в ответ Леви, — Командир, сделай что-нибудь! Нас ведь сейчас раздолбают к чертовой матери!

— Что! Что я могу сделать?! — чуть не сорвался Нил, — Весь наш правый борт как на ладони! Лишь возьми да прихлопни!

— Не знаю, командир, но…

— Стоп! — Нил резко поднял ладонь, что бы Леви смолк. Потому что мысль, промелькнувшая у него в голове…

— Правый борт, — прошептал он, — правый. Но не левый!

— Э-э, — неуверенно начал Льюис, — Не хочется тебя разочаровывать, но левый борт вообще-то совсем с другой стороны.

— Вот именно, — усмехнулся Нил, — Клавдия, увеличь угол наклона до ста двадцати градусов! Или нет! Лучше до ста сорока, что бы уже наверняка! Курс оставь прежний!

— Мы потеряем стабильность, командир! И начнем вращаться!

— В точку! — усмехнулся Нил.

А 'Кентавр' между тем уже послушно выполнял приказ. Мгновение — и сетки координат на всех экранах начали смещаться по кругу — это корабль начал переворачиваться, заваливаясь 'брюхом' в сторону 'Энтерпрайза'.

— Батарея левого борта, приготовиться! — крикнул Нил в микрофон.

Корабль накренился на столько, что его незащищенный трюм оказался прямо напротив захвачегоно линкора. Если противник сейчас выстрелит — все будет кончено! Но на подсознании Нил знал, что 'Энтерпрайз' еще не готов. А 'Кентавр' тем временем продолжал заваливаться на бок.

— Внимание!

Секунда — и его левый борт оказался прямо напротив вражеского корабля.

— Огонь! — что есть силы закричал Нил.

Канониры не теряли времени зря, они четко нажали на рычаги запуска ракет, и 'Кентавр' вздрогнул от резкого выброса энергии. С его левого борта сорвались жаждущий возмездия смертоносный рой. Ведь эта батарея еще не стреляла сегодня, так что времени на ее зарядку не понадобилось, а энергии для выстрела было более чем достаточно. Нил успел заметить, что 'Энтерпрайз' содрогнулся от прямого попадания, его лазерные щиты ярко блеснули и мгновенно погасли, очевидно, они были окончательно 'сбиты'. Но больше Нил ничего не успел увидеть, потому что в этот момент 'Кентавр', продолжавший вращение вокруг своей оси, снова перевернулся. И картинка на экранах сместилась.

— Машинное отделение! — кинулся он к микрофону, — Стоп всем машинам! Клавдия! Курс 1–0, наклон 35 градусов!

Корабль резко затормозил, потеряв стабильность, что даже почти прекратил вращение. Почти, но не совсем. Это было опасно. Корабль весел практически на одном месте под прицелом батарей станции и 'Энтерпрайза', полностью беззащитный и безоружный.

— Машинное отделение! — скомандовал Нил, — Бортовые двигатели — полный вперед!

Это помогло. 'Кентавр' резко вздрогнул, словно его кто-то пнул сзади и внезапно рванул вперед со страшной скоростью.

— Ё маё! — воскликнул Льюис, оглянувшись и широко распахнув глаза, глядя на 'Энтерпрайз'.

Нил поднял глаза на боковой экран и увидел, что они быстро удаляются от своего противника, весь правый борт которого зиял огромными дырами от прямого попадания. Вряд ли в этих отсеках остался хоть кто-то живой, разве что автоматически сработала система поддержания герметичности корабля, но и то сомнительно. Все-таки выдержать залп почти десятка лумсоровских ракет практически невозможно. Даже если до внутренних отсеков добралась одна пятая их часть — это уже не мало! После взрыва боевой части такой ракеты никакая система поддержания герметичности не поможет!

— Машинное отделение, — скомандовал он, — всем двигателям полный вперед! Клавдия, курс на станцию М — 2. Направление… — Нил склонился над картой межпланетных маршрутов, — Направление сорок семь — два нуля — одиннадцать.

— Приказ принят к исполнению, — мелодично отозвалась Клавдия.

— Э, командир, — внезапно подал голос Льюис, который уже несколько минут пытался попасть в кресло, но неизменно промахивался, — Ты не мог бы сначала вернуть все назад, а то я как-то не очень люблю невесомость.

— Конечно, — пожал плечами Нил, который к этому моменту уже успел не только сесть в кресло, но и крепко пристегнуться, — Отсек гравитации, включить гравитроны!

Тот час послышалось легкое жужжание от резко включенных гравитронов.

— Ё корны бабай! — выругался Льюис, со всего размаху свалившись вниз головой в кресло, — Ну, ты хоть предупредил бы!

В ответ Нил лишь устало улыбнулся. Он чувствовал легкое головокружение и тошноту. Опасность миновала, и теперь, судя по всему, его ждет расплата за проявленные чудеса пилотирования. Как и в прошлый раз с ракетами. 'Будем надеяться, что в этот раз я хоть сознание не потеряю', - подумал он, расстегивая ремни безопасности и с трудом подымаясь из кресла.

— Мне нужно в лазарет. Леви, сейчас, кажется ваша вахта, проследите, что бы мы шли намеченным курсом.

— Есть, сэр!

Нил кивнул и направился на поиски доктора Харт. Он оказался прав, поспешив к ней, потому что едва войдя в лазарет вынужден был броситься к умывальнику: его желудок не двусмысленно показал, что для такой встряски завтрак был уж слишком плотным.

Глава IV

Три тяжелых дня

— Вот, возьмите, — протянула доктор Харт Нилу стакан воды, когда ему слегка полегчало.

Они находились в белоснежном медблоке 'Кентавра', здесь царила такая чистота, что казалось, будто все вокруг светится, начищенное до яркого блеска. Нил молча взял стакан и сделал несколько глотков. Вода оказала на него просто волшебное действие: голова тут же перестала болеть и кружиться.

— Как вы? — озабочено спросила его доктор.

— Уже намного лучше, — отозвался он.

— Вы уверены, что не отравились?

В ответ Нил только печально улыбнулся:

— Скорей всего это у меня нервное.

— Я тоже так думаю, — согласилась с ним Джейн.

— Вы же никому об этом не скажете? — внезапно, помрачнев, забеспокоился он. Не хватало только, чтобы все вокруг считали его слабаком, только из-за того, что у него от перевозбуждения кружится голова!

— Нет, конечно, — пожала доктор в ответ плечами, — вы же — мой пациент, а информация о состоянии здоровья любого пациента является конфиденциальной.

В ответ он благодарно кивнул, и в этот момент взгляд его упал на лежащего на кровати Ларбютье.

— Он очнется? — спросил Нил у Джейн.

— Не знаю, — вздохнула та в ответ, — ранение очень серьезное. Он может пробыть в таком состояние и несколько дней и несколько месяцев, а может очнуться через полчаса. Конечно, если бы у нас было специальное оборудование, привести его в себя не составило бы труда. Но такое оборудование есть только на Земле. Так что нам остается только ждать.

Нил кивнул и, сделав последний глоток, вернул ей пустой стакан. Прислушавшись к себе, он произнес:

— Ладно, пойду, пожалуй. Если что — прилягу у себя в каюте…

В ответ она только молча кивнула. Выйдя в коридор, примыкавший к медпункту, Нил решил, что пожалуй, чувствует себя достаточно хорошо, чтобы сделать небольшой крюк и зайти на мостик: проверить, как там дела у Леви. По дороге он хоть и ощущал необъяснимую слабость, но уже пришел в себя на столько, что обратил внимание на невероятный бардак, царивший на корабле. Отключение гравитронов, действие невесомости, а так же невероятные прыжки и кульбиты не прошли для 'Кентавра' даром.

— Ну, как тут дела? — спросил Нил, войдя на мостик.

— Все в норме! — резво подскочив при его появлении, отдал честь Леви.

— Хорошо, — кивнул Нил, обводя взглядом мостик. Тут было хоть какое-то подобие порядка. Видно, Леви за время своей вахты немного прибрался. И поскольку делать тут было больше нечего, Нил решил вернуться к себе.

— Я буду у себя в каюте, — сказал он Леви, чтобы тот в случае чего смог сразу его найти.

В ответ Леви только звучно щелкнул каблуками, четко отдав честь.

— Я перепрограммировала каюту на ваши данные, командир, — подала внезапно голос Клавдия.

— Мою каюту? — не понял Нил, — Зачем?

— Но, ведь если этого не сделать вы туда не попадете, — пояснил компьютер.

Нил нахмурился, пытаясь сообразить, почему это раньше он прекрасно обходился своим ключом, а теперь нужно вводить какие-то данные.

— Ведь раньше, она была запрограммирована на данные капитана Мактафа, — продолжила Клавдия.

И тут Нила осенило. Ну, конечно же! Она имеет ввиду каюту командира! Ведь теперь он — самый старший офицер на корабле, то есть командир! И не важно, что он всего несколько месяцев, как закончил академию! А лейтенантские погоны еще и не успел-то толком поносить! Он тот, кто командует кораблем! Именно поэтому в коридорах 'Кентавра' такой беспорядок! Просто, команда без приказа командира убирается только в своих каютах, ну, а приказ об уборке всего остального он еще отдать не успел! Точнее просто не подумал об этом! И обед, наверняка уже успел остыть! Ведь первым должен начать обед командир со своими офицерами, а уж потом вся остальная команда! И именно он теперь должен определять ежедневные обязанности каждого из членов команды, составлять график дежурств и посещения спортзала, согласовывать с коком меню и определять куда и с какой скоростью должен двигаться 'Кентавр'. Все это теперь — его обязанность! Ему внезапно стало страшно. Совсем то же самое он чувствовал, когда получил 'серебряные крылышки'.

Ответственность…

Словно, какая-то ощутимая тяжесть легла на его плечи. А в сердце поселилось странное беспокойство. Было такое ощущение, как перед очень важным и сложным экзаменом, результат которого определит всю твою дальнейшую жизнь. Вот только теперь это был уже не просто экзамен, и от действий Нила зависят не только его оценки и его дальнейшая жизнь, от них зависит все и всё на корабле…

Он поежился от этого ощущения. Но, вздохнув, тут же решил, что лучший способ бороться с этим страхом — просто не задумываться о нем. Решать проблемы надо по мере их поступления! А если постоянно зацикливаться на своей ответственности и на том, что что-то может случиться, то так недолго и с ума сойти!

— Клавдия, — спросил он, — сколько у нас на корабле человек? — Ему было необходимо это знать для того, чтобы организовать уборку палуб.

— Сто сорок восемь человек, — отозвался компьютер, — включая пятерых офицеров.

— Пятерых? — не понял Нил.

— Да, — невозмутимо отозвалась Клавдия, — старший лейтенант Ларбютье, который находится сейчас в бессознательном состоянии, лейтенант медицинской службы доктор Харт, два кадета Леви Омэлли и Льюис Чанг, и вы, командир.

— Понятно, — кивнул он. В самом деле, он совсем не подумал о том, что доктор тоже является офицером. Правда, она не имела права вмешиваться в управление кораблем, ее вотчиной был медблок. И только. А жаль, лишний совет Нилу сейчас совсем не помешал бы. Ну, что ж, как говорила его бабушка Анна: 'Если не можешь быть, то кажись!', то есть если ты не чувствуешь себя смелым, уверенным в себе командиром, то по крайней мере сделай все для того, чтобы таким казаться окружающим тебя людям.

— Клавдия, — приказал Нил, — вызовите сюда всех сержантов. И свяжитесь с камбузом.

Через секунду по всему кораблю разнесся ее голос:

— Сержантов корабля просим подняться на мостик! — и тут же уже более тихо сообщение Нилу, — Камбуз на связи, сэр.

Подойдя к микрофону, Нил поинтересовался у кока, не пострадал ли их обет от невесомости и маневров корабля, ведь заставлять экипаж начинать такую масштабную уборку, не покормив, довольно глупо. Хотя на взгляд Нила, после всего, что им сегодня пришлось пережить вряд ли кому кусок в горло влезет. Сам он лично есть абсолютно не хотел.

— Не беспокойтесь, командир, — отозвался кок, — все в порядке! Я готов подать обет че