19

Показания давал Эрик Петерсен.

– Было около семи утра, воскресенье, когда мой брат, Джон, разбудил меня. С ним пришли мистер Бэллард и доктор Макгилл. Они сказали, что произошел обвал. Сначала я им не поверил. Я ничего не слышал, но, судя по тому, что они говорили, весь город мог бы быть стерт с лица земли. Джон сказал, что Ущелье блокировано и никто не может ни въехать, ни выехать.

Он пожал плечами.

– И все-таки я еще не верил, хотя Джон говорил очень убедительно. Потом он сказал, что доктор Макгилл был прав, предупреждая об опасности того склона для города. Мой брат оседлал телефон и стал срочно собирать всех членов совета на экстренное совещание. Время подходило к восьми часам, начинало светать. Совещание проходило в супермаркете.

В это воскресное утро люминесцентные лампы под потолком не сверкали своим холодным светом. Две керосиновые коптилки отбрасывали мягкий свет, бледневший по мере того, как небо становилось все светлее. Солнечным лучам еще предстояло высоко подняться, чтобы осветить восточный склон и рассеять густой утренний туман.

Эрик Петерсен заправил старомодную пузатую печь дровами и заметил:

– Я рад, что мы так и не избавились от этого антиквариата.

Он показал пальцем назад в сторону магазинных запасов.

– Там, сзади, стоят две тысячи галлонов нефтяного топлива, которое годится практически на все. Чтобы завести центральную отопительную систему, нужно всего два электромотора.

– Почему Мэтт задерживается? – раздраженно спросила миссис Сэмсон.

– Он скоро придет, – ответил Джон Петерсен. – Вы же знаете Мэтта – он медлительный, но надежный.

Эрик приладил крышку обратно к печке.

– Дальше там есть холодильники и ледник, все обесточено. Хорошо, что это не случилось летом.

– Ради Бога! – гневно произнес Джон. – Пошевели мозгами хоть раз. Как, черт побери, это могло случиться летом?

Эрик замолчал, удивленный.

– Как я мог забыть. Я имел в виду, что...

– К черту, что ты имел в виду. Если не можешь говорить разумно, лучше заткнись!

Обстановка явно накалялась. Макгилл сказал примирительно:

– Мне кажется, нам следует начать и без мистера Хьютона. Самое необходимое мы расскажем ему позже.

– Не нужно, – сказал Фил Уоррик. – Вот и он сам.

Хьютон подошел к группе, расположившейся рядом с печкой.

– Я знаю, что мы договорились собраться сегодня утром, но эта шутка уже ни в какие ворота не лезет. Вы знаете, который час?

Джон Петерсен поднял руку.

– В Ущелье произошел обвал, Мэтт. Оно полностью заблокировано. Там столько снега, что и вершины не видно.

– Ты имеешь в виду, что нам не выбраться?

– Только не на машинах, – заметил Макгилл.

Хьютон неуверенно озирался по сторонам, и тогда Джон Петерсен сказал ему:

– Сядь, Мэтт. Там, где был один обвал, может случиться другой. Я предлагаю извиниться перед доктором Макгиллом и выслушать его предложения.

– Не нужно никаких извинений – это мое первое предложение.

Макгилл обвел взглядом небольшую группу.

– Нас все-таки здесь недостаточно: нам нужно побольше мужчин; и мужчин сильных, которых нелегко испугать. Женщин тоже; но не эфирных созданий, а деловых и дисциплинированных.

Сразу трое заговорили одновременно, и он остановил их рукой.

– Миссис Сэмсон, Вы будете нашим секретарем. Запишите имена тех, кого предлагают.

Эрик сказал:

– Бумага и карандаш – у кассы. Я принесу их.

Через десять минут Макгилл сказал:

– Пока достаточно. Миссис Сэмсон, не могли бы Вы срочно разыскать всех этих людей, все им объяснить и проверить, чтобы они появились здесь как можно быстрей.

Она встала.

– Они будут здесь.

Бэллард вручил ей записку.

– Передайте это Джо Камерону. Я думаю, Вы найдете его на шахте, а не дома.

Миссис Сэмсон вышла. Макгилл посмотрел за окно на неяркий свет.

– Во-первых, нужно оповестить всех за пределами долины о том, что здесь происходит. Как только станет достаточно светло, я попрошу мужчин попробовать влезть на эту преграду; две команды по двое в каждой, для безопасности. Я напишу для них – нам совсем не нужно, чтобы факты перевирались.

Бэллард сказал:

– Тебе для этого может понадобится секретарь. Ты можешь попросить Бэтти с шахты.

Макгилл коротко кивнул:

– Если то, что падает со склона, – «крупяной» обвал – вероятнее всего, это он и есть, – тогда магазин может снести.

– Вы думаете, может? – спросил Эрик.

– Я уверен, теперь, когда нет деревьев.

– Ради Бога! – взмолился Эрик. – Каждый раз, когда я задаю вопрос, он обвиняет меня в том, что я срубил деревья.

Макгилл стукнул ладонью по стеклу витрины. Звук был похож на пистолетный выстрел, и Уоррик заметно подпрыгнул.

– Теперь послушайте меня, – сказал Макгилл жестким тоном. – Мы все успеем гораздо больше, если не будем винить друг друга. Я никого не обвинял; я просто констатировал очевидное.

Тогда вмешался Бэллард и показал на дверь.

– Сюда сейчас придет куча народу, и нам предстоит предупредить их о надвигающейся катастрофе. Им совсем не нужно знать, что городской совет владеет информацией вот уже двадцать четыре часа и скрывает ее. Вник, Эрик?

Джон произнес холодно:

– Я уже сказал тебе, Эрик, если не можешь говорить разумно, лучше молчи.

Он кивнул Макгиллу.

– Продолжайте.

– Хорошо. Предположим, что это место может снести. Надо, чтобы с полок все было убрано, и еда была спрятана в надежном месте.

Его взгляд остановился на Филе Уоррике.

– Вы сможете это организовать, мистер Уоррик?

– Разумеется, – ответил тот. – Но о каком надежном месте Вы говорите?

– Для начала – о доме Тури Бака, о других сообщу вам позже. Начните с основных продуктов, а шоколадные бисквиты оставьте на потом. И если Вы найдете несколько пустых канистр, то можете наполнить их нефтяным топливом из цистерны, о которой упоминал Эрик. Чтобы выжить в катастрофе, нам понадобятся и отопление и еда.

– Правильно, – решительно сказал Уоррик.

Бэллард подумал, что, в сущности, Уоррик был совсем неплохим работником, когда он не отдавал указания, а выполнял их.

– Не забудьте про кладовые в задней части магазина, – напомнил Джон Петерсен.

Хьютон сказал:

– С питанием-то все будет в порядке, а вот что – с людьми? Мы не сможем укрыть все городское население в доме Тури Бака. Я думаю, что нам всем нужно подняться на восточный склон.

– Я уже подумал об этом, – сказал Макгилл.

Он нагнулся вперед.

– Я надеюсь, что этого не произойдет, мистер Хьютон, но когда крупяной оползень сорвется с западного склона, он пересечет дно долины и может перевалить через реку. И я не могу тогда сказать, насколько он заденет восточный склон.

Хьютон смотрел со скептическим выражением, и Макгилл похлопал себя по коленке.

– Он будет двигаться очень быстро, мистер Хьютон. Не только быстрее, чем Вы бежите, но быстрее, чем едет Ваша машина.

– Это Ваше предположение, Макгилл? – спросил Эрик.

– Это результат моих проб. Снег, который перекрыл Ущелье, показался мне чересчур сухим. Чем он суше, тем больше вероятность образования крупяного оползня, и тем быстрее он двигается. Более того, с падением температуры снег становится суше.

Макгилл кивнул на окно.

– А температура падает очень быстро.

Уоррик спросил:

– Если температура падает, почему же там такой туман? Если верить Вам, то холодный воздух должен рассеять его.

Макгилл нахмурился, потом ответил:

– Поверьте мне, что температура понижается. Она упала на полтора градуса с утра.

– Так куда же пойдут люди? – настаивал Хьютон.

– Я смогу объяснить, когда посмотрю на карту, которая была у нас вчера.

Со стороны входа в супермаркет донесся какой-то шум, и Макгилл сказал Уоррику:

– Сходите туда и попросите этих ребят подождать там немного. Мы должны объяснить сразу всем. Скажите мне, когда все соберутся.

– Ладно, – сказал Уоррик.

– И ни слова им не говорите, – сказал Макгилл. – Нам тут не нужно паники. Просто скажите, что они все узнают через... – он покосился мимо Хьютона на Джона Петерсена, – ...пятнадцать минут.

Джон одобрительно кивнул.

Уоррик вышел, и тогда Эрик сказал:

– Конечно, есть же надежное место, где можно спрятать людей. Что Вы скажете о шахте? Это как здоровенное бомбоубежище. И прямо в самой горе.

– Слушайте, это идея! – воскликнул Хьютон.

– Я не уверен, что она годится.

Макгилл подпер подбородок рукой.

– Главный вход – как раз у подножия склона, и любая лавина пройдет прямо над ним.

– Это точно, – заметил Джон Петерсен. – Потому-то и строят над шоссе снежные галереи. Я видел такие в Швейцарии. Снег попадает точно на перекрытие и скатывается с него.

– А если, как Вы утверждаете, основная снежная масса станет пересекать долину, то выбраться будет несложно, – заметил Хьютон.

– Но тогда я говорил о крупяном оползне, – ответил Макгилл. – А представьте себе, что температура начнет подниматься, тогда о крупяном оползне и речи нет. Лавина будет гораздо более влажной и станет двигаться медленнее, оставив у подножия склона чертовски много снега. И он перегородит главный вход. Мокрый снег после обвала обычно застывает как цемент.

– На шахте есть оборудование, – сказал Джон Петерсен. – Если им можно бурить скалы, то что говорить про снег или лед. Через час они уже сумеют выбраться.

Макгилл пристально смотрел на него.

– Мне кажется, мы все-таки не понимаем друг друга. Вы знаете, сколько снега накопилось на западном склоне?

– Не думаю, что смогу Вам ответить.

– Так вот, я провел кое-какие расчеты, и мой приблизительный результат – больше миллиона тонн.

Эрик разразился хохотом, а Хьютон просто заметил:

– Это невозможно!

: – Что, черт побери, в этом невозможного? Там почти две тысячи акров, покрытых более чем шестью футами снега. Десять дюймов свежего снега равны одному дюйму дождевых осадков, но они испаряются, а снег остается. Но этот снег подвергается давлению, и поэтому, по моим расчетам, он эквивалентен восьми дюймам воды на поверхности – и даже больше. Вам даже не потребуется высчитывать, сколько потребуется времени, чтобы такая махина сорвалась. К тому же в последние тридцать шесть часов шел сумасшедший снегопад, поэтому я вряд ли недооцениваю ситуацию.

Наступила тишина. Макгилл потер небритую щеку.

– Так что ты об этом думаешь, Йен?

– Что касается шахты, то меня больше беспокоит крупяной обвал. Судя по твоим математическим расчетам этого обвала, мне кажется, ты пользуешься динамикой жидкостей.

Макгилл кивнул.

– Правильно.

– Я так и думал. Так вот, если жидкая масса пройдет над главным входом с той скоростью, о какой ты говоришь, это приведет к весьма опасным эффектам в самой шахте. Это все равно что дуть в горлышко бутылки из-под пива, но даже еще сильнее.

– Всасывание, – сказал Макгилл. – Черт побери, она сможет сразу высосать весь воздух. Вот об этом я не подумал.

– Я поговорю с Камероном, – сказал Бэллард. – Может быть, нам удастся построить что-то вроде перегородки или щита.

– Давай пока оставим это, – сказал Макгилл. – Об этом можно будет подумать, если у нас не будет других мест для укрытия. Давайте перейдем к следующему шагу. Предположим, что обвал произошел и кого-то накрыло. Что мы должны сделать?

– Вряд ли мы сможем сделать многое, – сказал Хьютон. – В этом случае и обсуждать нечего. Они погибнут.

– Совсем необязательно, представь себе. Во время обвалов случаются самые курьезные вещи. Просто надо спешить на помощь, когда произошел обвал. Надо проинструктировать их, как следует действовать в таких ситуациях.

– Не помешает, – заметил Джон Петерсен.

– Вот именно, – мрачно ответил Макгилл.

Кто-то шел к их комнате со стороны входа. Бэллард обернулся и увидел полицейского в форме. Внезапно его осенило, и он хлопнул Макгилла по спине.

– Радио! – воскликнул он. – У Пая есть передатчик – должен быть.

Артур Пай остановился.

– Доброе утро, Джон. Что случилось? Матушка Сэмсон сказала, что ты страсть как хочешь меня видеть.

Бэллард вмешался.

– Артур, ведь у тебя есть радиопередатчик, правда?

Пай обернулся к нему.

– Да, мистер Бэллард, обычно я ношу его с собой. Но не сегодня. У него небольшая поломка, и поэтому в пятницу я отправил его в ремонт. Завтра рассчитываю его получить.

Макгилл застонал.

– Кругом не везет!

– Что происходит? – заволновался Пай.

Мэтт Хьютон открыл было рот, но Джон Петерсен поднял руку и вкратце объяснил, в чем дело. Пай посмотрел на Макгилла с интересом.

– Это правда?

Макгилл кивнул.

– Нарушены телефонные линии и линии электропередач. У кого-нибудь еще есть радиопередатчик? Есть радиолюбители?

– Я вроде бы не слышал, – ответил Пай. – Может быть, у одного из скаутов. Я спрошу Бобби Фоусетта.

Он повернулся к Джону Петерсену.

– И какие меры Вы приняли?

Джон показал на все прибывающую толпу у входа.

– Мы собираем самых надежных. Я объясню им ситуацию, а Макгилл объяснит, как им действовать.

Он пожал плечами.

– Только он это знает.

– Тогда лучше вам поторопиться, – посоветовал Пай. – Они уже начинают волноваться.

Джон Петерсен посмотрел на Макгилла, которой кивнул ему.

– Хорошо. Давайте приступим.

Макгилл сказал Бэлларду:

– Позвони Тури Баку и попроси его приготовиться развлекать толпу детей.

Он встал и подошел к Петерсену и Паю.

– Мы создадим комитет по защите от обвалов, но он не должен превратиться в пустую говорильню – иначе я ничем не смогу помочь.

– Не превратится, – пообещал Пай.

Макгилл одобрительно кивнул.

– Я включил и вас, мистер Пай; и еще нам хорошо бы врача. Теперь пойдемте и огласим дурные вести.

Эрик Петерсен сказал:

– Итак, мой брат рассказал все людям, которых собрала миссис Сэмсон. Сначала те не поверили, пока кто-то не вошел с улицы и не сказал, что не может проехать через Ущелье. Даже тогда пришлось их долго убеждать, что город в опасности.

Он пожал плечами.

– Было совсем как на той первой встрече совета, только в большем масштабе. Каждому хотелось выдвинуть свои аргументы.

– А в котором часу это было? – спросил Гаррисон.

– В половине девятого или ближе к девяти.

– Значит, уже было светло?

– И да, и нет. Хука окружена со всех сторон горами, поэтому туда не попадает солнечный свет до самого позднего утра. Было уже светло, но висел плотный туман.

Профессор Роландсон вытянул указательный палец, и Гаррисон кивнул.

– Вы утверждаете, что доктор Макгилл сказал Вам, как падает температура. И что мистер Уоррик поинтересовался, что же происходит с туманом. Честно говоря, я сам этого не понимаю. Я бы предположил, что в таких условиях туман должен превратиться в иней. Этому было дано какое-нибудь объяснение?

– Мне об этом неизвестно.

– И в это время снегопад еще продолжался?

– Нет, сэр, он прекратился. И больше не шел в течение всего дня.

Роландсон откинулся назад, а Гаррисон спросил:

– И как же вы решили проблему? Я имею в виду, как вам удалось убедить собравшихся?

– Убедил их Артур Пай. Некоторое время он выслушивал аргументы каждого, затем сказал, что надо прекратить болтовню. Он сказал это очень убедительно.

Гаррисон поднял руку и обратился к залу.

– Очень жаль, что констебль Пай не смог давать здесь показания. Как вы, наверное, знаете, он погиб уже после обвала, доблестно пытаясь спасти пострадавших. Вчера мне сообщили, что констебль Пай и мистер Уильям Квентин, представитель профсоюза шахты, награждены Ее Величеством посмертно крестом святого Георга.

Раздался гул голосов и негромкие хлопки, быстро перешедшие в бурю аплодисментов. В ложе прессы шумели и неистовствовали. Гаррисон подождал, пока не стихнут аплодисменты, и затем постучал по трибуне.

– Давайте продолжим заседание.

Зал успокоился, и Гаррисон обратился к Эрику Петерсену:

– Не могли бы Вы рассказать нам, что в то время делал мистер Бэллард?

– Он звонил по телефону, а потом разговаривал некоторое время с мистером Камероном.

– Он совсем не участвовал в споре?

– Тогда нет. Он отвел мистера Камерона в сторону и о чем-то говорил с ним.

– Вы не слышали, о чем они говорили?

– Нет, сэр.

Гаррисон посмотрел на Бэлларда.

– Мне бы хотелось услышать, о чем шла речь в этой беседе. Вы можете прервать показания, мистер Петерсен. Не пройдете ли Вы вперед, мистер Бэллард?