Глава 19

Хартфордское агентство по прокату автомобилей «Луксор элит» охотно пошло навстречу. Мэтлок теперь водил «Кадиллак» с откидным верхом. Управляющего удовлетворило объяснение, что «Линкольн» слишком похож на катафалк, а так как все бумаги были в полном порядке, то обмен одного автомобиля на другой не вызвал возражений.

Как и двадцать долларов на лапу.

Мэтлок внимательно изучил список Блэкстоуна. Он решил сосредоточить внимание на клубах к северо-западу от Хартфорда по той простой причине, что они ближе к Карлайлу. Однако не на ближайших. Два адреса были в пределах пяти и семи миль соответственно от Карлайла, причем в противоположных направлениях, но Мэтлок решил заняться ими позже – через день или два. К тому времени, когда он туда доберется – если вообще туда поедет, – администрация клубов уже должна знать, что он азартный игрок. Не «снайпер» – просто игрок. Об этом уж позаботятся сплетники, если он правильно себя поведет.

Он начал с частного клуба с плавательным бассейном к западу от Эйвона. Посредником там был человек по имени Джакопо Бартолоцци.

В половине десятого Мэтлок подъехал по извилистой подъездной дорожке к навесу, простирающемуся от входа в Эйвонский частный клуб. Швейцар в ливрее подал знак дежурному на автомобильной стоянке – тот возник как из-под земли и, лишь только Мэтлок вышел из машины, сел за руль. Талонов на парковку здесь явно не выдавали.

Шагая ко входу, Мэтлок оглядывал главное здание клуба – приземистое одноэтажное белое кирпичное строение с высоким, похожим на частокол забором, отходящим от обеих сторон здания и теряющимся в темноте. Справа от ограды, судя по зеленовато-голубому мерцанию и плеску воды, находился плавательный бассейн, а слева под огромным навесом располагалось нечто вроде ресторана. Откуда-то доносилась приглушенная музыка.

Эйвонский плавательный клуб был, бесспорно, роскошным заведением.

Внутри, в холле, это впечатление только усиливалось. Толстый ковер на полу, обитые штофом стены, дорогие старинные кресла и столики. Слева большая гардеробная, а справа белая мраморная стойка, за какими обычно сидят администраторы в отелях. Из общего стиля выпадала лишь кованая железная решетка, закрытая и даже, кажется, запертая. За ней – уже на открытом воздухе – начиналась слабо освещенная дорожка под навесом на тонких ионических колоннах. Кроме решетки, выход преграждал плотный человек в смокинге.

Мэтлок подошел к нему.

– Ваша членская карточка, сэр?

– К сожалению, у меня ее нет.

– Извините, сэр, это частный плавательный клуб. Посторонние сюда не допускаются.

– Мне нужен мистер Бартолоцци.

Человек по ту сторону решетки внимательно оглядел Мэтлока.

– Обратитесь вон туда, сэр.

Мэтлок вернулся к стойке, за которой стоял администратор – немолодой, уже с животиком. Когда Мэтлок вошел, его там не было.

– Могу я быть вам полезен?

– Можете. Я не так давно в этих краях. Хотел бы стать членом вашего клуба.

– Очень сожалеем. Сейчас у нас нет свободных мест. Однако если вы заполните заявление, мы вам позвоним, когда места появятся… Вы хотите оформить членство на всю семью или только на себя? – Администратор профессиональным жестом запустил руку под стойку и вытащил два бланка.

– Только на себя. Я не женат… Мне посоветовали обратиться к мистеру Бартолоцци. Более того, настаивали, чтобы я обратился именно к нему. Джакопо Бартолоцци.

Администратор лишь едва заметно дал понять, что это имя ему знакомо.

– Вот, пожалуйста, заполните это заявление, и я положу его на стол мистера Бартолоцци. Он утром рассмотрит его. Возможно, он вам позвонит, но не знаю, сумеет ли он что-нибудь сделать. У нас большая очередь.

– А сейчас его разве нет? В такую горячую ночь? – спросил Мэтлок с оттенком недоверия.

– Скорее всего, нет, сэр.

– А почему бы вам не узнать? Скажите ему, что у нас с ним общие друзья по Сан-Хуану. – Мэтлок достал из бумажника пятидесятидолларовую купюру и положил ее перед администратором. Тот бросил на него острый взгляд и не спеша забрал деньги.

– По Сан-Хуану?

– По Сан-Хуану.

Мэтлок прислонился к белой мраморной стойке и увидел, что человек по ту сторону железной решетки наблюдает за ним. Он понял, что, если ссылка на Сан-Хуан сработает и для него откроют решетку, ему придется расстаться с еще одной купюрой. А ссылка на Сан-Хуан должна сработать, подумал Мэтлок. Все было логично до наивности. Два года назад он отдыхал с девушкой в Пуэрто-Рико и проводил немало времени в местных казино, хотя сам почти не играл. Там он познакомился с несколькими хартфордцами, хотя сейчас не мог вспомнить ни одного имени.

Железная решетка открылась, и в холл вошли две пары. Женщины хихикали, мужчины сдержанно посмеивались. Женщины, наверно, выиграли двадцать или тридцать долларов, подумал Мэтлок, а мужчины, наверно, проиграли несколько сотен. Ну что ж, хоть на один вечер восстановлена справедливость. Решетка закрылась за ними; Мэтлок услышал щелчок электрического замка. Это были надежные, тщательно запираемые металлические ворота.

– Пройдите, пожалуйста, сэр, – сказал администратор с животиком. – Мистер Бартолоцци примет вас.

– Куда? Где? – Никаких дверей, кроме железной решетки, здесь не было, а администратор указывал левой рукой куда-то в сторону.

– Вот сюда, сэр.

Неожиданно в гладкой стене справа от стойки открылась дверь. Закрытая, она была совершенно незаметна. Мэтлок вошел, и администратор провел его в кабинет Джакопо Бартолоцци.

– У нас есть общие друзья по Сан-Хуану? – хрипло спросил маленький тучный итальянец, откинувшись в кресле за письменным столом. Он не сделал никакого приветственного жеста и даже не попытался привстать. Наверное, не достает ногами до пола, хотя кто его знает…

– Что-то в этом роде, мистер Бартолоцци, – ответил Мэтлок.

– Что значит – в этом роде? Кто они такие?

– Один – зубной врач в Западном Хартфорде. У другого бухгалтерская контора на Конститьюшн-Плаза.

– Ага… – Бартолоцци помолчал, пытаясь сообразить, о ком говорит Мэтлок. – Как их фамилии? Они члены нашего клуба?

– Думаю, что да. Это они назвали мне вас.

– У нас тут плавательный клуб. Частный… Так кто же они такие?

– Послушайте, мистер Бартолоцци, это была совершенно сумасшедшая ночь в казино «Кондадо». Мы все здорово поддали и…

– В Пуэрто-Рико не пьют в казино. Таков закон! – оборвал итальянец и ткнул в Мэтлока толстым указательным пальцем.

– Это не тот закон, который стоит соблюдать.

– Что?

– Во всяком случае, мы пили. Поэтому пусть вас не удивляет, что я не помню их фамилий… Если надо, я отправлюсь в понедельник на Конститьюшн-Плаза и найду эту бухгалтерскую контору. Или обойду всех зубных врачей в Западном Хартфорде. Но что это меняет? Я хочу играть, и у меня есть деньги.

– Я вас не понимаю, – улыбнулся Бартолоцци. – Вы пришли в плавательный клуб.

– О’кей, – сказал Мэтлок с оттенком разочарования в голосе. – Просто мне здесь было бы удобнее, но после такого приема я лучше поищу что-нибудь другое. Мои друзья из Сан-Хуана говорили мне о заведении Джимми Лакаты в Мидлтауне и Сэма Шарпа в Виндзор-Шоулз… Можете подавиться своими фишками. – И он направился к двери.

– Стойте! Подождите минутку! – Толстый итальянец слез с кресла. Мэтлок не ошибся: сидя, Бартолоцци явно не доставал до пола.

– Зачем? У вас, наверное, ставки тут ограниченные.

– Вы знаете Лакату и Шарпа?

– Я знаю о них, я же вам сказал… Ладно, бог с вами. Вам действительно нужно соблюдать осторожность. Я отыщу в понедельник своего приятеля из бухгалтерской конторы, и мы вместе как-нибудь к вам заедем… Мне просто сегодня захотелось поиграть.

– О’кей! О’кей! Вы правы, нам необходимо соблюдать осторожность. – Бартолоцци открыл средний ящик стола и вытащил оттуда какие-то бумаги. – Идите сюда. Подпишите вот это. Вы хотите попытать счастья. А я, может, заберу ваши денежки. А может, вы заберете мои.

Мэтлок подошел к столу.

– Что это такое?

– Просто пара формуляров. Вступительный взнос – пятьсот долларов. Наличными. У вас есть при себе? Никаких чеков, никаких кредитных карточек.

– Есть. Так что это за формуляры?

– В первом вы своей подписью подтверждаете, что вам известно: данное учреждение является некоммерческой корпорацией и поступления от азартных игр идут на благотворительные цели… Что вы смеетесь? Я в центре Хамдена построил церковь Пресвятой девы.

– А второй? Очень уж длинный.

– Это для нашей картотеки. Свидетельство о вашем членстве. За пятьсот долларов вы становитесь партнером. Здесь все партнеры… На всякий случай.

– На какой случай?

– На тот случай, что если это случится с нами, то случится и с вами. Особенно если что-то попадет в газеты.

Эйвонский клуб любителей плавания, несомненно, предназначался для купания. Огромный бассейн вытянулся в длину на расстояние около двухсот футов, не считая расположенных за ним на дальней стороне десяти кабинок для переодевания.

Пляжные кресла и столики были разбросаны на покрытых травой газонах сразу же там, где кончались выложенные плиткой подходы к бассейну, и подсветка из-под воды придавала всему манящий и чарующий вид. Все это великолепие находилось справа от прохода. Слева Мэтлок мог в полной мере разглядеть то, что снаружи только слегка угадывалось. Гигантский, натянутый из зеленых и белых полос тент вздымался над дюжинами столиков. На каждом столике была лампа в виде канделябра, а по всему периметру, на безопасном расстоянии, горели факелы. В дальнем конце находился длинный стол, заставленный всевозможной снедью и закусками. К столу примыкал бар, возле которого толклись парочки. Эйвонский клуб явно производил впечатление места, куда вполне можно прийти с семьей. Проход вел дальше к задней части комплекса, где находилась такая же приземистая постройка из белого кирпича, как и главное здание. Над большими, покрытыми черной эмалью двойными дверями была деревянная вывеска, выполненная вязью в староанглийском стиле: «Эйвонский профилакторий». В эту часть клуба любителям поплавать приводить семью не рекомендовалось.

Мэтлоку показалось, что он снова в сан-хуанском казино – собственно, ни в каком другом игорном заведении он и не бывал. Толстый ковер поглощал практически все звуки. Слышались лишь пощелкивание фишек да приглушенное отрывистое бормотание игроков. Вдоль стен стояли столы для крепса[14], в центре – рулетки и игральные автоматы и тут же на возвышении касса. Обслуживающий персонал был в смокингах, вышколенный и постоянно начеку. Посетители держались менее официально.

Служащий у железной решетки, с благодарностью принявший от Мэтлока хрустящую пятидесятидолларовую купюру, провел его к полукруглой стойке перед кассой и сказал человеку, который пересчитывал какие-то бумажки:

– Это мистер Мэтлок, личный друг… Прошу любить и жаловать.

– Само собой разумеется, – улыбнулся тот.

– Извините, мистер Мэтлок, – тихо произнес служащий. – На первый раз никаких чеков.

– Естественно. Но я хочу сначала осмотреться…

– Конечно. Освоиться, так сказать, с обстановкой… Прямо вам скажу: это не Вегас. По большей части – между нами, конечно, – это детские игры. Я имею в виду – для такого человека, как вы. Ну, вы меня понимаете.

Мэтлок его прекрасно понимал. В Эйвоне пятидесятидолларовые бумажки на чай обычно не дают.

За три часа двенадцать минут он проиграл четыре тысячи сто семьдесят пять долларов. (Правда, один раз пришлось поволноваться – ему вдруг повезло в крепс, и он выиграл около пяти тысяч.) Именно такое начало и могло привести его к цели. Он достаточно часто подходил к кассе и заметил, что здесь покупают фишки в среднем на двести-триста долларов. В его же планы такие «детские игры» не входили. Поэтому в первый раз он купил фишек на полторы тысячи долларов, потом – на тысячу и в третий раз – на две тысячи.

Около часа ночи он сидел в баре и со смехом рассказывал Джакопо Бартолоцци о своем проигрыше.

– Ну, вы молодчина, – сказал Бартолоцци. – Другой, если бы просадил такую кучу денег, уже небось вопил бы, что его ограбили. Пришлось бы показать ему кое-какие бумаги, которые лежат у меня в кабинете.

– Не волнуйтесь. Я все отыграю… Может быть, я завтра снова приду.

– Давайте в понедельник. Завтра у нас только плавают.

– Почему это?

– Воскресенье. Святой день.

– Ах ты черт! А у меня как раз приятель из Лондона прилетает. В понедельник его здесь уже не будет. Очень серьезный игрок.

– Тогда я позвоню Шарпу в Виндзор-Шоулз. Для него святых дней не существует. Он еврей.

– Буду очень благодарен.

– Я, может, и сам туда заскочу. Жена смывается на какие-то благотворительные собрания.

Мэтлок взглянул на часы. Вечер прошел хорошо. Первый шаг сделан. Стоит ли испытывать судьбу?

– Единственное затруднение: когда приезжаешь куда-то, долго приходится искать.

– В смысле?

– Я ведь с девушкой приехал. Она сейчас спит: устала с дороги. Так вот у нее травка кончилась – самая обычная травка. И я ей обещал достать.

– Ничем не могу помочь, Мэтлок. Я здесь ничего не держу – у нас днем бывает много детей, так что сами понимаете. Правда, есть несколько пилюлек. Но иголок никаких. Пилюльки хотите?

– Нет, только травку. Другого я ей не разрешаю.

– И правильно делаете… Вы сейчас куда?

– Обратно в Хартфорд.

Бартолоцци щелкнул пальцами, и возле них немедленно появился огромный бармен. Мэтлок подумал: до чего нелепо, когда такой коротышка командует людьми. Бартолоцци велел бармену принести бумагу и ручку.

– Вот возьмите адрес. А я позвоню. Они открыты всю ночь, к тому же это у самого шоссе. Второй этаж. Спросите Рокко. У него есть все, что вам нужно.

– Ну вы просто гений, – искренне восхитился Мэтлок.

– За четыре косых в первый же вечер вам полагаются льготы… Да, вы ведь так и не заполнили заявление о приеме. Перебрали малость, а?

– Вам же не нужны сведения о моей кредитоспособности. Я плачу наличными.

– Интересно, где вы держите свои денежки?

– В тридцати семи банках – отсюда до Лос-Анджелеса. – Мэтлок поставил стакан и протянул Бартолоцци руку. – Неплохо я у вас развлекся. Завтра увидимся?

– Конечно, конечно! Я вас провожу. Не забывайте меня. Не оставляйте все у Сэмми. Возвращайтесь к нам.

– Даю слово.

Они пошли по дорожке под навесом, и толстый итальянец положил руку на поясницу Мэтлока – в знак дружбы. Ни один из них не заметил за ближайшим столиком хорошо одетого человека, тщетно щелкавшего пустой зажигалкой. Когда они прошли мимо его столика, он сунул зажигалку в карман, и женщина, которая сидела напротив, поднесла к его сигаре спичку. Спокойно улыбнувшись, она спросила:

– Ну что, снял?

– И даже крупным планом! – тихо рассмеялся человек. – Не хуже самого Карша![15]